Иван Павлович вклинился в эту группу, как таран.
— Я — генерал-полковник Плавский, Секретарь Совета национальной стабильности.
— А я — Папа Римский! Совсем одурели, счас, станет Плавский на бандитских машинах по ночам разъезжать! Вы, мужики, особенно не бузите. Таксу за проезд знаете. Неровен час обкурившиеся контрактники выползут — греха не оберешься…
— Ваше звание, — ледяным шепотом выдохнул Плавский, — должность и номер части?
— А что я? Я — младший сержант Сменкин, — залепетал привыкший к крику и явно обескураженный секретарским шипением боец и на всякий случай взялся за висевший на груди автомат.
— Ты с оружием поосторожнее, — пытаясь оттеснить Плавского, выступил вперед Евлампов. — Кто тут у вас командир?
— Я командир. Старший лейтенант Воробейчик, — глухим ватным голосом произнес один из четырех.
— А какого хрена ты до сих пор молчишь и этого долбостопа вперед выставил? Что за ерунда у вас здесь творится? Ты посмотри, во что они одеты? — Плавский начинал распаляться. — Генерал, это ваши? — обратился он к Хаустову.
— Да, товарищ Секретарь. Старший лейтенант, немедленно пропускайте машины и завтра в штаб.
— Нет, мы сейчас здесь все посмотрим. Свет у вас здесь есть?
— Дней пять как дизель полетел, — пренебрегая субординацией, доложил Сменкин, — с керосином живем и свечками.
— Товарищ генерал-полковник, я вас прошу, не надо будоражить личный состав! — протиснулся вперед старший лейтенант. — Мне, конечно, стыдно, но за последствия я не отвечаю. Контрактникам малость денег выплатили, так они почти трое суток пьянствовали, а сегодня вечером обкурились и вообще никакие. А то, что он так одет, — командир сгреб и затолкал обратно в темноту низкорослого солдатика с придурковатым лицом, одетого в какую-то немыслимую женскую вязаную кофту, — снабженцы наши виноваты. Скоро зима, а теплого обмундирования нет и патронов не хватает, их вообще за свой счет приходится покупать.
Евлампов что-то торопливо шептал в здоровое ухо Секретаря.
— Ладно, — по всей видимости, согласившись с доводами своего заместителя, пробасил Плавский, — что на ночь глядя, да еще на боевом посту, нотации читать. Завтра разберемся, — он развернулся и, чертыхаясь, пошел к машине.
Действительно, через два часа машины, благополучно миновав еще несколько блокпостов, где их встречали с подчеркнутой вежливостью, добрались до второго по значимости города Чечни.
На ночь разместились быстро. Плавский остался играть в нарды с местными бородачами, а все, за исключением охраны и Александра Брахманинова, разбрелись по отведенным для них комнатам. Несуразное строение, где московские гости обрели ночлег, тоже было выложено из красного импортного кирпича.
Ночь, распластавшись на низких облаках, беззастенчиво заглядывала в темные окна измученных войной и горем домов. Ей было все равно, на что смотреть.
Скураш долго не мог заснуть. Постоянное ощущение близкой опасности напрягало нервы, и даже безликая ночная тишина комендантского часа не давала расслабиться сжатой внутри пружине.
«Каково здесь нашим, — думал он, ворочаясь в незнакомой постели, — из мирной жизни, от детей, от жены и вдруг — в непривычную обстановку, наполненную ожиданием беды и смерти».
Ему стало жалко того старшего лейтенанта. Что завтра с ним сделают? Будут орать, стращать всякими армейскими напастями, навесят выговоров и отправят назад, к обкурившимся подчиненным. И ничего, по сути, в его жизни не изменится. Если повезет, вернется домой живым, станет по пьянке рассказывать, как задержал сановитых москвичей, и с каждым разом эта байка будет обрастать все новыми подробностями, пока окончательно не превратится в пьяную небылицу.
Мысль о судьбе старлея сменили юркие мыслишки о смысле нынешней поездки.
«Какого черта надо было сюда переться? Да еще связываться с бандитами. Не работай бесперебойно беспроволочный телеграф народной молвы, да не кипи все вокруг желанием скорейшего мира, еще неизвестно, чем бы вся эта авантюра закончилась». Хотя, наверное, в этом и есть особенность, которая отличает Плавского от окружающих. Ведь он все рассчитал правильно и даже бежавшую впереди него молву о мире и ту запряг на себя работать, да и завтрашний день четко вычислил: кто встречает, тот и хозяин. А встречать Масхадова будет он. Молодчина! Другое дело — решится ли он на заключение мира, да и наделен ли такими полномочиями? Насколько Малюта знал, с президентом шеф давно уже не встречался.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу