Александр Ройко - Не повторяется такое никогда!

— Да, это на него похоже, — вздохнул Николай. — Сам то я с ним, слава Богу, встречался только один раз — примерно в той же ситуации. Но знаю о нём по рассказам других. Ладно, Бог ему судья. А куда тебя отправляют?

— Этого ещё и Никитин не знает, обещал сообщить, когда узнает.

— Слушай, ты вот сказал, что никого кроме меня не знаешь. Давай заходи через пару часов ко мне в гости. Посидим в домашней обстановке, поговорим, ты увидишь, как мы здесь живём. Я тебя с женой познакомлю.

— А удобно? — засомневался Андрей. — Я ведь совершенно чужой человек, как говорится, сегодня приехал — завтра уехал.

— А чего неудобного то. И какой ты чужой человек. Мы здесь все свои — все приехали из одной страны, нашей Родины.

— Хорошо, приду.

Виленский рассказал, как к нему попасть и они расстались. Идя в гости, Андрей купил в кафе такую же бутылку водки и коробку каких-то немецких конфет. Встретил его Николай, который, увидев протянутую ему бутылку, возмутился:

— Зачем ты брал? Что у меня не найдётся. Зачем ты деньги транжиришь, тебе ещё на них сколько жить.

— Думаю, что не так уж долго. Через несколько дней приступлю к работе, и будут уже начисляться заработанные.

Они прошли в комнату, небольшую и уютную. Николай познакомил гостя со своей женой Лидией, симпатичной кареглазой брюнеткой.

— Это вам, — протянул ей гость коробку конфет. — Извините, что без цветов, нигде их у вас не нашёл, а клумбы обрывать побоялся.

— Спасибо за конфеты, а цветы не обязательно. Они у нас продаются, не всегда, правда, да и вы не знаете где.

Вечер они провели в очень хорошей дружеской обстановке. Сами Виленские в ГСВГ приехали из белорусского города Мозыря. Это дало пищу для новой темы разговора — не так уж далеко от их родного города, вблизи Калинковичей заканчивал службу отец Андрея, и проживал в то время с родителями и он сам. Пару раз он бывал и в самом Мозыре. Это обстоятельство очень обрадовало Николая:

— Вот видишь, мы почти что земляки. А ты говорил — чужой человек. И как тебе жилось в Белоруссии?

— Насколько я себя помню — не плохо, — ответил Андрей.

А помнить, осознавать себя он начал около четырёх лет. Вспоминая свои первые детские приключения, Андрей улыбнулся и поведал хозяевам о некоторых своих эпизодах жизни в этой приветливой республике. Его первая шалость, которую он помнил, едва не стала для него и последней. В то время отец служил в части, которая базировалась в небольшом городишке с удивительным названием Бобовозовщина, они жили в домике, который отапливался дровами. Его мама в то время не работала, но, уходя то в магазин, то ещё куда-нибудь, запирала его, часто с соседским мальчишкой, в доме. И вот однажды они, играя, забросили резиновый мячик в нагретую духовку. Через какое-то время квартира наполнилась едким дымом. Они с перепугу забились под кровать в угол. Не приди вскоре мама, неизвестно (но прогнозируемо) чем бы это закончилось. Второе воспоминание было не лучше первого — играя зимой во дворе, он с тем же другом обнаружили за домом контейнер с замёрзшими пищевыми отбросами. Как им влетело дома, когда соседка увидела, что они выковыривают селёдочные хвосты, он тоже запомнил надолго.

Более поздние воспоминания были связаны и с более трагическими эпизодами. В послевоенной Белоруссии в то время оставалось много не разминированных боеприпасов — мин, гранат, снарядов и т. п. Взрослые, идя, например, в лес за грибами или на прогулку, внимательно осматривали местность, дети же, понятно, залазили в разные закоулки, находили эти боеприпасы или ненароком наступали на них. Так не стало одного из знакомых Андрею малышей.

— Ты что — запомнил только плохое? — удивился Виленский. — А хорошего ничего не было?

— Нет, что ты, — успокоил его Андрей. — Это просто мои первые воспоминания. Хорошего как раз было намного больше. Когда я пошёл в школу, мы жили в небольшом посёлке под Калинковичами, который назывался Мышанка. Вот там для меня было такое раздолье. И он рассказал Виленским о восторге ребят, когда под каждой сосенкой, что росли между домами, обязательно находились маслята, об изобилии грибов и ягод в самом лесу, о каждодневных летних купаниях и ловле рыбы в реке Птичь, о том, как они тайком пробирались на вечерние сеансы взрослых кинофильмов в гарнизонный Дом культуры и многое другое. — Это время для меня было очень хорошее, — подвёл итоги Андрей.

— Да, природа у нас в Белоруссии замечательная и земля богатая, — протянул Николай. — А больше в Белоруссии ты уже не бывал?