Александр Ройко - Не повторяется такое никогда!

Он вышел с Андреем из штаба и указал, куда ему нужно идти. Затем он вновь вернулся в здание, а Морозевич, ведомый вестовым, отправился к столовой. Там на одном из указанных официанткой столиков ему был приготовлен завтрак. Кормили в технической столовой сытно и приготовленные блюда были очень вкусными. — Да, — подумал Андрей, — хорошо служится лётчикам, а ещё и морякам. Они во все времена были привилегированными видами Вооружённых Сил, не то, что сухопутные войска.

После завтрака он немного ознакомился с военным городком, который произвёл на него очень даже неплохое впечатление. Андрей даже подумал, что, может быть, он зря упорствует. Место, вроде бы, неплохое, условия хорошие. Что ещё нужно. Но не лежала его душа к этой должности, не хотел он вязнуть во всех этих стройматериалах и отвечать за всё на свете. В таком вот невесёлом настроении Андрей вернулся в выделенную ему комнату, улёгся, положив руки за голову, на застеленную одеялом койку и продолжил в таком положении свои размышления, а заодно и воспоминания.

ГЛАВА 7. Истоки

Чтобы понять с одной стороны сомнения Андрея, а с другой стороны такое его нежелание соглашаться на довольно престижную должность, начать следует с того, что он никогда не был особым активистом — ни в школе, ни в институте, ни уже на работе. Он успешно окончил районную школу в Киевской области, в тот же год поступил в Киевский политехнический институт, который тоже успешно закончил, не получив за пять лет учёбы ни единого "неуда" на всех экзаменах, не в пример даже некоторым отличникам. Он никогда не выделялся. У него на первом курсе случались и тройки на экзаменах, но это было просто из-за отсутствия мотивации в учёбе. Его родители были состоятельными людьми, и потому таким студентам стипендии в ту пору не платили. Но как только через пару лет эту систему изменили, и он уже стал иметь право на стипендию, то больше ни одной записи в зачётке "удовлет." у него уже не было, и стипендию он получал регулярно. Он просто был крепким середняком. Он был немного с ленцой, предметы давались ему легко, и учил он их, как говорят не упорством, а сообразительностью. Но он никогда не выделялся среди других, не был лидером — не любил он этого.

К чему всё это? А вот к чему. Трудовой стаж его исчислялся семью годами, но за это время у него не было ни одного подчинённого, всё время подчинённым был он — в работе, по комсомольской или профсоюзной деятельности. Нельзя сказать, что он плохо работал, и его не замечали, не доверяли ему. Нет, как раз наоборот. По работе, правда, пока что продвижений не было, но предложения по комсомолу и профсоюзу он получал неоднократно, но с таким же, как сейчас, упорством отказывался. Чего-чего, а упорства у него хватало, может быть даже не упорства, а упрямства. Это ещё в детстве заметила умершая 3 года назад его любимая бабушка по маме, которая говорила о нём, что он один из тех, кто "если захочет, то и на гору вскочит, но уж если не захочет, то и с горы не соскочит". Не нравилось ещё юному Андрею что-либо организовывать, вести за собой кого-то. Возможно, это было потому, что был он малоразговорчивым, молчуном что ли. А организаторы обязательно должны иметь талант оратора.

Начал он свою трудовую деятельность на Калужском военном авиационном заводе, куда попал по распределению. Попал ещё до окончания института, он ещё с одним одногруппником проходил там полугодовую преддипломную практику, одновремённо работая на полставки на должности техников. Там же они защищали и дипломные проекты, по предложенным руководством завода темам и утверждённым их институтским руководителем. Когда же они после окончания института вернулись на завод, то им было предложен выбор: работать в конструкторском бюро или же начать с мастера в цехе. Его напарник, к тому времени уже успевший жениться, не раздумывая, согласился на должность мастера. Завод был молодой, перспективный, постоянно расширялся, и рабочая карьера в цеху могла быть довольно успешной. Да и зарплата мастера в цеху была выше, нежели ставка конструктора. А вот Андрей выбрал место в конструкторском бюро с начинающей ставкой 105 рублей. Правда, сотрудники КБ регулярно получали неплохие (до 40 %) премии как, впрочем, и цеховые рабочие. Но Андрей был просто не уверен, что он справится в цеху — там нужно было постоянно иметь дело с людьми и отвечать как за их работу, так и за всю работу участка в целом. Но до этого Андрей никогда не работал с людьми, поэтому он решил отвечать только за самого себя и только за свою работу. Он, понимал, конечно, что когда-нибудь и ему придётся работать с людьми, ведь и в КБ шёл рост людей. Но он почему-то откладывал такую ответственность.