Сабир Мартышев - Дурная кровь (редакция 2003 г)

Громкий стук в дверь разбудил меня. Вздрогнув, я сбросил с себя одеяло. Со сна стрелки на настенных часах расплывались, я встряхнул головой и сел, свесив ноги с кровати. Двадцать минут первого, я проспал почти двенадцать часов. Протерев глаза, перед которыми до сих пор все плыло, я надел трико и подошел к двери.

– Кто там? – громко спросил я, мой голос тянулся, как жевательная резинка.

– Открывай, свои.

«Свои» говорили Вериным голосом, и я, не задумываясь, отворил дверь. Вопреки моим ожиданиям Вера была не одна.

– Знакомься, – сказала она, проходя в квартиру. – Это Лена.

Она указала на высокую стройную девушку, с фигурой, которую можно увидеть, наверное, только во сне.

– Константин, – сказал, стоящий с ней рядом кучерявый парень, протягивая руку. – Но можно просто «Костя».

– Да ладно тебе зазнаваться, – со смешком сказала Вера и обратилась ко мне. – Зови его Костиком. А можно просто «Константин-Баралгин».

Баралгин протянул мне руку.

– Паша, – ответил я, пожимая ее.

Троица вошла в квартиру. Две очаровательных девушки и паренек вполне среднего вида. Если они и вернулись с похода, то уже успели переодеться. Костром от них точно не пахло.

– Проходите-проходите, – пригласил я, изображая радушного хозяина, хотя на самом деле желал видеть только Веру.

Лена проскользнула мимо, обдав меня легким ароматом духов, и я только сейчас заметил, что она чуть выше меня, с более утонченными, чем у Веры, чертами лица, и почти лисьими глазками. Возможно, это взыграло мужское самолюбие, но мне показалось, что она тоже обратила на меня внимание.

Пока гости располагались в главной комнате, я удалился на кухню подогреть чай и посмотреть, что у меня осталось из еды. В моем холодильнике, как обычно, мышь повесилась, и потчевать гостей было нечем. Придется идти в магазин за продуктами.

Войдя в зал, чтобы сказать об этом, я застыл на пороге. Перед глазами опять все плыло, но я сумел разглядеть даже более чем достаточно. Вера сидела на коленях у Костика, и расстегивала на нем рубашку, не отрываясь при этом от его губ. Его руки находились у нее под юбкой.

– Что за… – растерянно выдохнул я и дернулся в сторону парочки.

Однако навстречу мне выскользнула Лена и преградила путь. Легкая белая рубашка была застегнута только на одну пуговицу так, что я видел ее плоский загорелый живот, и, совсем немного, грудь. Я попытался оттолкнуть этот «гений чистой красоты» в сторону, но Лена проворно обняла меня руками и прижалась ко мне всем телом. Одна ее нога обвила мое бедро, и я оказался плену.

– Хочу тебя, – шепнула она мне точь-в-точь, как Вера в первый вечер нашего знакомства. Только ее голос не обладал решительностью моей подруги, которой нельзя не подчиниться, а, скорее, был волнующим и загадочным. Он таил в себе обещание новых, непознанных радостей, проникал в меня, заглушая разум и пробуждая желание.

Моя рука, прижатая ногой Лены, как оказалось, была в волнующем соседстве с ее…

А из зала уже доносились первые стоны. Черт побери, да что же такое творится в моей квартире? Как я докатился до этого?

Схватив зубками мою нижнюю губу, Лена осторожно потянула ее на себя и принялась ласкать языком. В моем трико кое-что назревало, а пальцы гладили нежную кожу, которая постепенно начала увлажняться.

Значит так, Верочка? Ты этого хочешь? Отлично, именно это ты и получишь.

И я подхватил Лену на руки.

Проснулся я от глухого стука в стену, и, вздрогнув, сбросил с себя махровое покрывало. Стук откуда-то с верхних этажей все усиливался, как будто приговаривая: «Познакомься, мы твои новые соседи». Со сна стрелки на бабушкиных часах расплывались, я встряхнул головой и угрюмо присел на краешек кровати. Приснится же такое. А главное, оборвется в самый неподходящий момент!

Пятнадцать минут первого. Надев трико, я встал и, потянувшись до хруста костей, шагнул в сторону телевизора. «Горизонт» плохо показывал MTV, с седой рябью, старческими хрипами и покашливаниями. На этот раз он пытался напеть мне Бон Джови «It’s my life». Не знаю как там у Бон Джови, а моя жизнь не очень-то устраивала меня в последнее время. Ощущение неудовлетворенности нарастало с каждым днем, и песня только напоминала об этом своим дурацким припевом. Наслушавшись достаточно, я щелкнул по выключателю телевизора и остался в тишине, если не считать «дятла» за стеной.

Я распахнул шторы и, пройдя на кухню, достал сигарету из пачки «Winston», лежащей на столе. Так, если Вера сегодня не объявится, то я лопну от терзающих меня сомнений.