Станислав Стратиев - Недолго светило солнце

– Человек, – сообщил Ванка, поднявшись на поверхность. – Видно, давно там лежит, от него почти ничего не осталось.

Он выложил из кармана на нагретые солнцем цементные плитки ржавые пуговицы и пряжку от пояса, обрывки истлевшей одежды.

– Вот, – сказал он. Только это сохранилось. И еще вот это.

Он пошарил в кармане и достал простое оловянное кольцо с выгравированными на внутренней поверхности инициалами и цифрами, вероятно, означающими год.

Над клубникой вились пчелы, оранжевый навес на веранде пламенел в лучах солнца, четверо молча рассматривали предметы, лежавшие на цементной плитке.

– Да-а, дела, – сказал бай Ламбо. – Это все, что осталось от человека.

Они сидели под грушами и молчали. В тишине слышалось только жужжание пчел.

– И надо же, прямо в колодце, – сказал Ванка. – Вот так невезение. Ведь уже три метра прокопали…

– Столько трудов и все напрасно, – подтвердил бай Ламбо.

Сашко молча курил. Антон взял кольцо:

– Интересно, что означает эта надпись: „С. И. 20".

– Кто его знает, – сказал Ванка. – Меня другое интересует: почему человек закопан именно здесь, в лесу?.. И так глубоко?

– Кто-то его спрятал, – сказал Антон. – Дачи здесь стали строить всего семь-восемь лет назад.

В мерцающем свете заката на дороге, ведущей из леса, показались старик и старуха. Они всегда появлялись там в это время. Над ними витал аромат собранных трав. Сейчас они медленно брели по проложенной Банкой дороге, по желтому утрамбованному грунту, возвращаясь в „Бакингемский дворец".

– Добрый день, – сказал старик, когда они проходили мимо железной калитки дачи Крумова.

– Добрый день, – ответил бай Ламбо. – Добрый день.

– Извини, бай Михаил! – вдруг окликнул старика Ванка. – Можно тебя на минутку!

Старик удивленно посмотрел на него и вернулся вместе со старухой.

– Заходи, заходи, – сказал Ванка. – Хотим тебя кое о чем спросить.

Пожилая пара медленно прошла по плиткам, между которыми проросли трава и ромашки, подошла к грушам.

– Посмотрите, что мы нашли, – Ванка показал им извлеченные из колодца предметы. – А сам человек внизу, на глубине трех метров.

Старики молча рассматривали разъеденные ржавчиной пуговицы и оловянное кольцо.

– Ты долго жил, много повидал на своем веку, – сказал Ванка. – Что это за человек, как ты думаешь? Мы нот сидим тут и гадаем. Видать, что он пролежал в земле лет тридцать, а то и больше, но почему именно здесь?..

Пчелы почуяли запах трав и устремились к корзинкам. Солнце уже наполовину скрылось за верхушками деревьев. Старик задумался.

– В двадцать третьем, – сказал он, – или в двадцать пятом многих забирали и отвозили куда-то. Никто из них не вернулся.

– Все они бесследно исчезли, – добавила старушка, – было такое дело.

– А может, это конокрад какой, – вдруг подал голос Сашко. – Может, на этом месте воры делили добычу, а потом поссорились… А?..

Старик медленно покачал головой.

– На глубине трех метров… – сказал он. – Нет, это не конокрад. Конокрады не носили оловянных колец. У них даже зубы были золотые.

– Это с двадцать пятого года, – подтвердила старушка. – Или с двадцать третьего. Я сама видела из аптеки, как их гнали под конвоем.

Хлопнула железная калитка, и по плиткам энергичным шагом прошествовал Крумов.

– Здравствуйте! Что за собрание? – засмеялся он. Увидев пуговицы, ржавую пряжку от пояса, кольцо и обрывки истлевшей одежды, спросил:

– Что тут происходит? Что это такое?

– Мы человека нашли, – сказал бай Ламбо. – Это его вещи.

– Где нашли? – встревожился Крумов.

– В колодце, – ответил Антон.

– В двадцать пятом убит, – сказал старик. – Или в двадцать третьем. Тогда много людей исчезло.

– Глупости, – прервал его Крумов. – При чем тут двадцать третий год?!..

– После восстания, – сказал старик. – Тогда многих арестовали и куда-то угнали. Никто не вернулся. И в двадцать пятом было то же самое.

Крумов посмотрел на пуговицы, лежавшие на плитке.

– Глупости ты говоришь, бай Михаил, – резко сказал он. – Человек, когда состарится… При чем тут восстание, здесь были одни леса…

– Именно поэтому, – сказал Сашко.

Крумов обвел всех взглядом, поставил на землю хозяйственную сумку и быстро спустился в колодец.

– Глупости болтаете, – сказал он, выбравшись на поверхность. – Нашли пуговицы и сразу: человек! Нет никакого человека. Черт знает что вам привидилось! И ты, бай Михаил, вместо того, чтобы своим делом заниматься, развел тут болтовню. Идите себе, куда шли, нечего людей баламутить!