Александр Ройко - Жизнь щедра на сюрпризы

ГЛАВА 34. Тяготы с получением квартиры

В целом начало рабочего февраля прошло в обычном ритме, и Андрей радовался, что всё идёт благополучно, и он не особенно напряжён в работе. Но вскоре напрягаться ему пришлось совсем по другому поводу, да ещё как. Во время своей первой отлучки из ГСВГ, которая произошла почти два года назад по вызову Леры, Андрей договорился с одной семьёй — коллегами по работе, что они будут кратко переписываться. Он сообщил им номер своей полевой почты (позже письмом уведомил тех и о смене места работы) и записал их адрес. Эта переписка должна была сообщать (главная её цель) Морозевичу о состоянии дел со строительством жилого дома. Собственно говоря, обильной переписки и не было — так одно-два кратких письма в год с одной и другой стороны. В начале декабря Андрей получил от этих коллег письмо, в котором они писали, что жилой дом практически готов, его сдача в строй (как это часто было принято) должна была быть приурочена к Новому году. Но там ещё было много недоделок, а потому ещё неизвестно примет ли его комиссия. Но то, что он будет введён в строй не позже І-го квартала 1979 года — это точно. И вот 9-го февраля Морозевичу пришло от коллег уже не письмо, а телеграмма с сообщением о том, что дом принят в эксплуатацию, выдают ордера на жилью, и ему самому необходимо срочно быть на месте в Полтаве.

Срочно выезжать в Союз было определённой проблемой — одно дело телеграмма от жены, заверенная врачом, и совсем другое — телеграмма от никому не известных для командования госпиталя личностей. Но потерять квартиру, которую его семья так долго ждала, Андрей, конечно же, не мог. Но Стабровский, естественно, сам этот вопрос решить не мог, разрешение на отъезд по такой телеграмме мог дать только сам начальник госпиталя. Единственное, чем майор помог Андрею, было то, что он договорился о срочной беспрепятственной встрече того с полковником. И на следующий же день утром Морозевич встретился с полковником Благомировым, который принял его очень хорошо. Андрей показал ему телеграмму и начал всё объяснять. Но Благомиров остановил его и сказал:

— Не нужно объяснений, Андрей Николаевич. Уж мне ли, как представителю офицерского корпуса, которые почти всю жизнь мотаются по гарнизонам без своего жилья, не знать, что такое своя квартира. Да, случай неординарный и по такой телеграмме редко кого отпускают в Союз. Но я всё понимаю и поэтому я, конечно же, подпишу вам разрешение на выезд. Десяти дней вам хватит?

— Николай Федорович, я, честно говоря, и сам не знаю, сколько дней мне понадобится. Если там с получением ордера всё в порядке, то, конечно, хватит, а вот если нет…

— Ну да, это понятно. Но я вам на больший срок отпуск за свой счёт дать не могу. Если понадобится больше времени, то сами что-нибудь в Союзе придумаете.

Андрей поблагодарил Благомирова и поспешил домой — нужно было готовиться к дороге. Выполнять обязанности начальника теплохозяйства он временно вместо себя оставил того же Максима Фисунова — тому было не привыкать. Первым делом Морозевич решил выяснить расписание рейсов самолётов из Берлина на Киев — поездом очень долго он будет добираться до Полтавы. Рейсы на Киев совершались каждый день, правда, разными самолётами и в разное время. Так, например, во вторник рейсы совершались самолётом ИЛ-18 с вылетом в 6:00, а в остальные дни недели — в 13:00. Но при этом в субботу летел самолёт ТУ-154, а в понедельник, среду, четверг, пятницу и субботу — самолёт Ту-134. Завтра было воскресенье, так что лететь из Берлина Андрею предстояло в час дня, что было удобно. Во вторник он бы на 6:00 в Берлин ничем, конечно, добраться не смог бы. Что касается самолёта Ту-134, то это был самый надёжный самолёт, когда-либо выпускаемый в Советском Союзе. По показателям коэффициента надёжности Ту-134 зарекомендовал себя практически безотказным. Так что назавтра с утра Морозевич вновь отправился в Берлин.

И вновь аэропорт Шёнефельд, который теперь Андрей без спешки мог рассмотреть получше. Если в первый раз Андрей подъезжал от станции городской электрички до аэропорта на автобусе, то сейчас он решил прогуляться пешком. Если ты не обременён багажом, то это займёт не более 5-10 минут. Анатолий же имел время и практически (кроме небольшлой сумки) не имел багажа. Поэтому он с удовольствием прогулялся по свежему воздуху — в Берлине уже начиналось чувствоваться скорое приближение весны.

Рядом также находится и железнодорожный вокзал "Аэропорт Берлин-Шёнефельд". При этом оказалось, как выяснил Морозевич, этот железнодорожный вокзал является, остановочным пунктом для скорого поезда из Вюнсдорфа на Москву, да и отсюда на Вюнсдорф (это был тот вокзал, о котором говорила Инга). До самого здания аэропорта от железнодорожного вокзала рукой подать — менее 500 метров.