Александр Ройко - Жизнь щедра на сюрпризы

— Успокойся, всё нормально. Был я только в котельной, но там возникли проблемы.

— И что за проблемы?

— Сейчас уже всё в порядке. Я тебе потом расскажу, а сейчас давай продолжать веселиться. Что мы будем портить и себе и другим настроение.

Вот таким образом Морозевичи провели первый день наступившего года — были и радости, и огорчения. Андрей представил себе, что могло бы случиться в котельной, продолжай Сахно спать. Это был не маленький секционный котёл Стреля (как в Борстеле), а уже довольно приличный котёл среднего давления, а потому в случае "ухода" воды и подпитки котла холодной водой последствия могли быть самыми непредсказуемыми. Конечно, кто-нибудь из других кочегаров мог обратить внимание на котёл, у которого работал Сахно, и не допустить аварийной ситуации, но это было не так уж и очевидно. У других кочегаров в таких котельных и своей работы хватает. А далее уже пошли рабочие дни наступившего 1979-го года. Были они практически такими же, как и накануне Нового года. Правда, уже третьего числа утром Морозевича разыскал Сахно и виновато начал приносить свои извинения. Морозевич, действительно, не стал никому не говорить о новогоднем случае в котельной. Неизвестно, как бы кто-нибудь повёл себя на его месте — был соблазн показать начальству, какой он бдительный и не допустил аварии. Но не стал Андрей этого делать. Уж очень свежи были в памяти отправки в Союз трёх служащих. Конечно, скорее всего, Сахно бы в Союз не отправили, ведь аварии то не было. Хотя кто его знает, как бы решило начальство. Но за работу в пьяном состоянии по головке точно бы не погладили. И Андрей только сразу же, ещё второго числа довёл этот случай до сведения всех кочегаров и предупредил, что повторение подобного будет уже караться строго. Естественно, знал о том, что начальник теплохозяйства не стал выносить сор из избы и Сахно, потому, вероятно, и пришёл загладить свои нелесные высказывания в адрес Морозевича.

— Ладно, Виктор, твои извинения принимаются. Я прекрасно понимаю, что в таком состоянии человек может наговорить, Бог знает что. Но я человек не злопамятный, и на твоей дальнейшей работе это не скажется. Но ты теперь передо мной в долгу.

— Просите что угодно — я всё выполню.

— Мне от тебя ничего не нужно. Да и осталось работать тебе менее полугода. Зачем мне как-то портить тебе жизнь. Но теперь в случае болезни кого-нибудь из кочегаров или ещё чего, не приведи Господи, ты первый в списке на работу помимо своей смены. Это понятно?

— Понятно, я согласен. Я даже понимаю, что это очень уж лёгкое наказание. Так что, простите меня ещё раз.

— Хорошо, забыли. Иди, работай, или точнее отдыхай — ты ведь пока что не на смене.

Так без особых новостей прошли две недели, включая ещё два неофициальных праздника — Рождество 7 января и вечер перед старым Новым годом 13 января. Как нелепо всё же звучит — перед "старым новым" годом. Но уже в начале третьей недели (во вторник 16 января) наступившего года произошло важное событие. Это событие было важно для работы котельной, а значит и всего гарнизона — впервые за последние три месяца прибыл под разгрузку вагон с углём. При этом ни разу ещё в этом году не приезжали в госпиталь за углём из других частей. Вероятно, поляки начали вновь поставлять уголь. Так оно и было в дальнейшем. Поговаривали, что к возобновлению поставок угля был причастен и Советский Союз. Возможно, так оно и было. Только вот было непонятно каким образом Союз причастен — просто "надавил" на руководство Польши или же начал в свои гарнизоны в ГДР поставлять отечественный уголь? Впрочем, этот вопрос очень скоро перестал всех занимать — есть уголь и хорошо, а каким образом он к ним попадает, так ли это важно. Вот только в дальнейшем ни разу больше не приходило одновремённо по 3–4 вагона с углём. Пару раз в месяц приходило в день по два вагона, но обычная месячная зимняя норма была всё же урезана, так что уголь всё равно приходилось экономить.

А ещё через два дня в четверг Морозевичу предстояла ответственная поездка. Андрей ещё перед Новым годом сообщил майору Стабровскому, что один из передвижных наземных угольных транспортёров, как говорится, "на ладан дышит". Как они и предполагали, не прошла даром для этого транспортёра работа в экстремальных условиях, когда его приезжие за углём нещадно эксплуатировали. Нужно было получать новый транспортёр, иначе при какой-нибудь даже незначительной поломке второго транспортёра, первый нечем будет подстраховать.