Антон Уткин - Крепость сомнения

– Уже поздно, Илья, – сказала она и попрощалась.

Теперь он точно знал, что она потеряна для него навсегда и ждать больше нечего.

Это было равнодушие.

На Сухаревской площади есть чебуречная, не желающая иметь ничего общего с цветущей вокруг «Гламурией». Она пережила свое время и держит себя с упрямым достоинством памятника старины, охраняемого государством. Ускоренная модернизация России обошла стороной это анахроничное учреждение общепита. Говорили, что этому способствовало бескорыстное попечение известного преступного авторитета, подверженного ностальгии и стоявшего на страже такого вот заповедного уголка Москвы эпохи Леонида Ильича. Очень часто на площадке перед входом в эту «малую землю» можно было наблюдать дорогие автомобили с думскими номерами, а внутри благоденствовало дремучее царство граненых стаканов, пузатых пивных бокалов, бутербродов с картонообразным сыром и не вполне чистых одежд обслуживающего персонала. Илья с Вадимом, который назначил встречу в этом любопытном месте, стояли у высокого круглого столика с исцарапанной столешницей и почерневшими от грязи зарубками по всей своей окружности. Илья думал о том, что раньше так выглядели повапленные церковки где-нибудь в Замоскворечье, инкрустированные в бетон семидесятых, а вот теперь очередь дошла и до самого бетона. Тимофей стоял в небольшой весьма состоятельной очереди, время от времени посылая им какие-то успокаивающие и обнадеживающие сигналы. Илья тем временем повествовал Вадиму о том, что случилось у него с Лиденсом.

– Можно, конечно, железку ему в голову закатить, – задумчиво сказал Вадим, когда все ему стало ясно.

Илья мрачно молчал, ожидая развития этой мысли.

– Знаешь, почему это с тобой случилось? – как-то нехотя, сморщившись, как будто каждое слово доставляло ему страдание, спросил Вадим.

– Ну? – отозвался Илья.

– Потому что он знает, что ты ничего ему не сделаешь. Не то что не сможешь, а не будешь делать.

Илья принялся горячо доказывать, что Лиденс крупно ошибается и что он этого так не оставит, описывал, какие страшные наказания предстоят депутату...

– Ты не готов идти до конца, – сказал Вадим, – и он это чувствует.

– Не готов, – согласился Илья.

Вадим удовлетворенно кивнул.

– А он бы стал, – продолжил он. – Поэтому они там, а мы здесь. Надо просто это понять...

Илья посмотрел, как расплачивается Тимофей. Вадиму захотелось взять его за плечи и встряхнуть хорошенько.

– Загипнотизировал он тебя, что ли? – сказал он. – Смотри, ты выпадаешь из жизни. Вернуться не у всех получается.

– Меня нельзя загипнотизировать, – не поворачивая головы, отозвался Илья. – И из жизни я не выпаду до тех пор, пока она сама из меня не выпадет.

Вадим постукивал ногтями по обрезу стола и смотрел куда-то поверх голов посетителей.

– Я сам себя загипнотизировал, – сказал Илья.

– Вот в это я больше верю, – согласился Вадим.

Тут появился Тимофей, неся тарелку с чебурекакми и три стакана, на треть налитые водкой. Они выпили.

– А я уже двадцать четыре дня в рот не брал, – задумчиво заметил Тимофей, проглотив водку и отдышавшись.

– Ну и какие ощущения? – подмигнув Илье, спросил его Вадим.

Тимофей оторвал у чебурека золотистый уголок, подул на него, положил в рот и сказал, поглядев направо-налево:

– Как у Одиссея. Как будто вернулся домой после долгого путешествия.

– Видишь те окна? Да не те, на пятом этаже, видишь? Нет, во-он те: одно, где штора до половины окна, а другое рядом, где форточка открыта? Какой ты, – проговорила Маша с шутливой досадой, взяла голову Галкина двумя руками и повернула в нужном направлении. Он слышал ее запах, и от этого у него кружилась голова.

– Теперь вижу, – едва переводя дыхание, ответил Галкин. – И что?

– Ведь это моя квартира.

– Да ну, – сказал Галкин.

Пруд клубился тополиным пухом, как будто эти июньские снежинки летели не с неба вниз, а возникали в его недрах и, как порождения зацветающей воды, взлетали покружиться над землей ближе к вечеру.

– И кто там живет? – спросил Галкин, глядя, как пушинки мягко касаются его, Маши.

– Не знаю, – сказала Маша. – Бизнесмен какой-то.

– У меня однокурсник где-то здесь квартиру снимает, – оглядев дома, заметил Галкин.

– А он кто?

– Да тоже бизнесмен какой-то, – улыбнулся Галкин.

– Давай зайдем, – предложила Маша, и глаза ее озорно блеснули. – Вдруг это твой друг снимает мою квартиру.