Цеханович Геннадьевич - Умирать страшно лишь однажды

– Боря, иди сюда, посиди немного, отдохни.

Я подошёл к костру, поставил торчком внушительных размеров полено и тяжело опустился на него.

– Володя, ну и устал я, прямо засыпаю на ходу. Ну, его всё к чёрту. Семёнов начальник эшелона – пусть он и рулит всем, – я взял протянутую мне бутылку пива и сделал несколько больших глотков. Вернул бутылку обратно, глаза слипались, понимая что с любую секунду могу вырубиться, и чтобы не заснуть на полене, снял с головы кепку и стиснул её в руках: – Теперь не засну, – удовлетворённо подумал я и мгновенно провалился в сон. Открыл глаза, очнувшись от удара при падении на землю. Я лежал в неудобной позе на боку, а около меня суетился Володя, пытаясь поднять меня: – Ну, Боря ты и даёшь, только кепку снял и тут же заснул. Хорошо хоть в костёр не упал. Ты хоть себя нормально чувствуешь?

– Нормально, нормально, Володя. Во, как я устал. Пойду-ка лучше в вагон. – Я отошёл в сторону от костра и сразу же наткнулся на Семёнова, который вместе с группой железнодорожников направлялся в дальний конец эшелона. Только я отозвал Семёнова в сторону, как к нам из темноты вывернулся полковник Насонкин. Я с досадой поглядел на него, но продолжил инструктировать начальника эшелона: – Константин Иванович, я чертовски устал. На ходу заснул и чуть в костёр не упал. Я пошёл в вагон, а ты сдавай эшелон и после инструктажа заводи людей в вагоны.

Семёнов согласно мотнул головой и исчез в темноте, а Насонкин положил мне руку на плечо: – Боря, иди в вагон, переведи дух. Пусть молодёжь покрутится.

Через пять минут я был в своём купе, где сидел Кравченко и пара солдат со взвода, которые охраняли имущество взвода и наше. Остальные, с командиром взвода лейтенантом Шумковым, находились у платформ.

– Кравченко, иди к Шумкову, помоги ему сдать платформу железнодорожникам. Как начнётся построение личного состава перед посадкой в вагоны, разбудишь меня. – Последние слова я договаривал практически во сне, заваливаясь на жёсткую полку.

Полутора часовой сон несколько освежил меня. Личный состав уже был построен перед вагонами. Довели администрацию эшелона, порядок размещения, меры безопасности, номер эшелона на случай если кто-то отстанет от состава. Особо много не говорили: офицеры, солдаты были вымотаны и хотели только одного: быстрее в вагон и спать. Ещё тридцать минут и все разместились. Быстро перекусили и легли спать. Мы у себя в купе накрыли столик и я позвал полковника Насонкина. Кружки были налиты, тост был за Насонкиным.

– Много говорить не буду. Хочу, чтобы вы все вернулись домой быстрее, живыми и здоровыми. А всё остальное приложиться. Давайте выпьем, чтобы колёса не скрипели, – мы дружно чокнулись, а через пять минут полковник поднялся.

– Всё ребята, до свидание, – когда он попрощался со всеми, то повернулся ко мне, – Боря, проводи меня.

Мы вышли из вагона, прошлись немного вдоль состава молча.

– Боря, о семье не беспокойся. Я по-соседски буду поглядывать, если какая нужда будет – помогу. Ну и ты через округ со мной связывайся: если что надо – передам. Но самое главное: не только генерал на тебя надеется, но и мы тоже будем переживать за тебя. Смотри там. Будь с ними построже. Ты только вступил в должность и не всех их знаешь, как мы. Особенно борись с пьянкой…. – В таких наставлениях мы дошли до рампы, где и распрощались. Я вернулся обратно в вагон, посидев ещё немного, легли спать.

Проснулся я в одиннадцать часов от того, что в вагоне царило оживление и солдаты прилипли к окнам вагона, весело комментируя происходящее на улице. Я бесцеремонно раздвинул бойцов и выглянул в наружу. Состав стоял на станции около первой платформы, а напротив вагона высилось здание вокзала с гордым названием "Красноуфимск". Я посмотрел туда, куда смотрели все солдаты. По замусоренной платформе, загнув сильно руки за спину, от чего солдат чуть ли не носом бороздил по асфальту, Семёнов и ещё один офицер волокли пьяного бойца в милицию.

Выйдя из вагона, хмуро спросил офицеров у входа: – Что произошло?

А услышав объяснение, заскрипел зубами от злости: – Ну, Мелехов! Оказывается, вчера бывший командир противотанковой батареи приехал на станцию погрузки попрощаться с батареей и передал своим приближённым подчинённым несколько бутылок водки. Те ночью выпили и начали перед новым командиром батареи пальцы веером распускать. Сам капитан Плеханов с ними сделать ничего не смог и обратился за помощью к Семёнову. А Николай Сергеевич долго не разбирался: поучил кого надо кулаком, а самого главного смутьяна скрутил