Иржи Грошек - Легкий завтрак в тени некрополя

Наконец они прибыли на место и, отпустив лошадей, сквозь кусты и терновник, вверх по склону, добрались до задней стены усадьбы. Покуда юноша Спор копал лаз, чтобы тайно проникнуть внутрь усадьбы, рыжий Агенобарб напился воды из лужи и обобрал с себя колючки терновника. А потом на четвереньках пролез Агенобарб через проход, выкопанный в земле, и бросился в первую попавшуюся каморку. Сидя на тощей подстилке в узкой комнате, рыжий Агенобарб разрыдался, а затем велел вырыть для себя могилу, собрать куски мрамора для надгробья и заготовить хворост для погребального костра… Отдавая приказания, рыжий Агенобарб все время всхлипывал, повторяя: «Какой великий артист погибает! Какой великий артист погибает!» Он был прав – погибал артист. Вероятно, не великий, но самый известный артист в истории человечества…

Агенобарб медлил… Из Рима уже поступило известие, что сенат объявил Нерона врагом отечества и желает казнить Агенобарба как разбойника с большой дороги. Агенобарб пальцем попробовал острие кинжала и спрятал кинжал обратно. Уже приближались всадники, которым было поручено захватить Агенобарба живым… «Ну же, мужайся! Не к лицу Нерону медлить, не к лицу!» Агенобарб уговаривал Спора начинать стенание и плач, уговаривал каждого показать ему пример и заколоться пер­вым. Заслышав, что приближаются всадники, сподвижники помогли рыжему Агенобарбу – общими усилиями Нерон Агенобарб вонзил себе кинжал в горло… Когда посланники сената ворвались на виллу, Агенобарб еще дышал. Один из посланников сделал вид, что сейчас он попытается спасти Нерона. «Поздно, – прошептал Агенобарб. – Вот она…» Что видел рыжий Агенобарб в это мгновение? Куда устремился его взгляд – в прошлое или будущее? Нет ответа. Глаза его остановились и выкатились, и ужасно было на них смотреть…

«Ко всем святыням он относился с презрением, кроме одной лишь Сирийской богини, да и ею потом стал гнушаться настолько, что мочился на нее». Здоровьем он пользовался отличным; вид и одеяния его были совершенно непристойны императору; волосы он завивал, как женщина, рядами; все время носил шелковые платья, как на представлении; шею повязывал артистическим платком и так выходил к народу – «распоясанный и необутый». Увы…

Смутные времена. Гальба: занял место императора на семьдесят втором году своей жизни.

Родился Сервий Гальба, как сообщают, в усадьбе, что на холме близ Таррацины, по левую сторону, как идти в Фунды, в третьем году до нашей эры. Когда Гальба, еще мальчишкой, приветствовал императора Августа, тот ущипнул Гальбу за щечку и сказал – «и ты, малютка, отведаешь моей власти». Что имел в виду старый извращенец – непонятно. Окружающие восприняли туманную фразу Августа как пророчество – быть Сервию Гальбе импера­тором, быть. Не обошел юного Гальбу своим вниманием и следующий император – Тиберий. Знамения преследовали Гальбу. И как раз во времена Тиберия подоспела от богов весточка, что займет Сервий Гальба римский престол, да только в старости. «Ну и пусть живет, коли нас это не касается», – ухмыльнулся Тиберий, а ведь мог бы и зарезать юного Гальбу, снизойди от богов другая депеша. В день совершеннолетия, в семнадцать лет, приснился Гальбе эротический сон… Что богиня Фортуна стоит на пороге его дома и говорит, мол, устала стоять я тут, Гальба. Пойду, говорит богиня Фортуна, и достанусь первому встречному, коли ты, Гальба, меня не принимаешь… Так богиня и поступила. Что и говорить – тоже женщина. Вдобавок дедушка был у Гальбы. И приспичило вдруг этому дедушке совершить жертвоприношение. Только зарезал дедушка Гальбы барашка, чтобы погадать на его внутренностях, как налетел на дедушку орел, выхватил прямо из рук баранью требуху и утащил на высокий дуб, покрытый желудями. Тогда умные люди сказали дедушке, что это знамение – суждено его роду забраться на вершину власти, хотя и не скоро. Каким образом требуха барашка олицетворяла собой древний род Гальбы – не сказано. Так что Гальбе на роду было написано служить дворником и убирать требуху после императоров: Августа, Тиберия, Калигулы, Клавдия и Нерона. О всемогущие боги, храните Гальбу, источник знаний! Ему бы стать историком, вроде Корнелия Тацита. Как-никак, пережил Гальба пятерых, пятерых импера­торов. Считай, выстрадал Гальба весь первый том истории императорского Рима. И славную повесть мог бы написать Гальба, но предсказания… Ох уж эти предсказания! Сервий Гальба решился лично открыть вторую книгу римской истории… Как пер­сонаж.