Дэннис Лехэйн - Таинственная река

Вот туда-то их и занесло, когда в сопровождении своей недавно приобретенной подружки появился Роуман Феллоу, которому всегда нравились миниатюрные блондинки с большими глазами. Появление Роумана обрадовало барменов, потому что Роуман, как было известно в Округе, давал на чай примерно пятьдесят процентов суммы, указанной в счете. Однако для Кейти его появление было плохой новостью, поскольку он дружил с Бобби О'Доннеллом.

— Ты немного перебрала, Кейти? — спросил Роуман.

Кейти, напуганная Роуманом, нашла в себе силы улыбнуться ему. Роумана боялись почти все. Симпатичный парень, проворный в делах, он мог веселиться и забавлять всех без устали, если ему это нравилось, но мужского начала в Роумане не было; в его глазах, напоминающих рекламные картинки, начисто отсутствовало хоть что-то похожее на человеческие чувства.

— Я малость на взводе, — призналась она.

Ее признание развеселило Роумана. Он коротко рассмеялся, блеснув ровными белыми зубами, и отхлебнул джина из стакана, который держал в руке.

— Значит, малость на взводе? Это не беда, Кейти. Хочу кое о чем тебя спросить, — сказал он, галантно склонив голову. — Ты думаешь, Бобби придет в восторг, когда узнает, что ты вытворяла в «Макгилл-баре» сегодня вечером? Ты думаешь, ему это понравится?

— Нет.

— Мне тоже это не нравится, Кейти. Ты понимаешь, о чем я толкую?

— Ну, да.

Роуман приложил к уху ладонь, сложенную рупором.

— И о чем же?

— Ну, да.

Роуман, не отнимая руки от уха, наклонился к ней.

— Извини, так о чем же?

— Я сейчас же иду домой, — ответила Кейти.

Роуман улыбнулся.

— Ты уверена, что это то, что надо? Я не собираюсь заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь.

— Нет. Нет. Мне уже достаточно.

— Конечно, какой разговор. Послушай. Может, хочешь еще сигаретку?

— Нет, нет, спасибо, Роуман, мы уже за все расплатились.

Роуман, обхватив рукой свою подружку, притянул ее к себе.

— Поймать тебе такси?

Кейти чуть не сделала глупость, намереваясь сказать, что машину сюда вела она, но вовремя сдержалась.

— Нет, нет. В такое-то время? Мы проголосуем и нас подбросят без проблем.

— Вообще-то правильно. Ладно, Кейти, до скорого.

Ив и Дайана были уже в дверях, вернее — они так и остались стоять там, как только увидели Роумана.

Когда они шли по тротуару, Дайана спросила:

— Господи, а ты не думаешь, что он может позвонить Бобби?

Кейти покачала головой, хотя и не очень уверенно.

— Да нет, Роуману не к лицу сообщать плохие новости. Он просто все сечёт.

Она на мгновение закрыла лицо рукой и в наступившей темноте почувствовала, как алкоголь превратил ее кровь в тяжелую колючую жижу, которая давит на нее с огромной силой, этой силой было одиночество. С тех пор, как умерла мать, ее никогда не покидало чувство одиночества, а мать ее умерла давно, давным-давно.

На парковке Ив вырвало; шина заднего колеса голубой «тойоты» Кейти оказалась забрызганной. Когда рвота закончилась, Кейти вынула из сумочки флакончик с эликсиром для полоскания рта и протянула его Ив, а та, беря флакончик, спросила:

— А ты в порядке и можешь вести машину?

Кейти кивнула головой.

— Нам ведь ехать отсюда четырнадцать кварталов? Все будет нормально.

Когда они отъехали от парковки, Кейти сказала:

— Как хорошо, что мы сматываемся отсюда. Как можно дальше от этого проклятого места.

Дайана невнятно простонала что-то похожее на «Ты права».

Они осторожно на небольшой скорости ехали через «Квартиры», Кейти старалась удерживать стрелку спидометра на отметке двадцать пять, держась правой стороны и сосредоточенно следя за дорогой. Они притормозили около Динбау в двенадцатом квартале, затем свернули на Кресенд-стрит, где было темнее и безлюднее. На выезде из «Квартир» они поехали по Сидней-стрит, направляясь к дому Ив. По дороге Дайана решила, что не поедет в Мэтт-хаус к своему дружку, который наверняка учинит ей занудный допрос со скандалом, а лучше ляжет спать на диване у Ив, поэтому девушки вышли из машины возле разбитого светофора на Сидней-стрит. Шел дождь, дождевые полосы текли по ветровому стеклу, но девушки, казалось, ничего не замечали.

Они обе наклонились к боковому стеклу посмотреть на Кейти. Их лица были печальными из-за той капли горечи, что подпортила их веселье в последний час этого прощального вечера; плечи их ссутулились, и Кейти, глядя на лица подруг сквозь мокрое от дождя боковое стекло, почувствовала их настроение. И еще каким-то неизвестным образом она почувствовала, что их предстоящая жизнь не будет ни легкой, ни счастливой. Ее лучшие подруги с детского сада, с которыми она, может, никогда больше и не встретится.