Сэм Хайес - В осколках тумана

Встряхиваю чайник. Воды хватит. Пытаюсь разжечь плиту.

— Прости. Газа нет. Хочешь сока?

Но потянуть время не удается.

— Да нет, не надо. Быстренько посмотри что хотел, и я пойду.

Ясно, нервничает из-за того, что разрешила заглянуть в папку постороннему человеку.

— Может, оставишь ее мне? Я бы утром завез в больницу. Мне можно доверять, я же адвокат. — Улыбаюсь в надежде, что Крисси поймет шутку, но она лишь хмурится.

— Я подожду. — Она садится на единственный стул рядом со складным столом и достает мобильник.

Пока гостья занята, я пристраиваюсь на кушетку и открываю медицинскую карту Мэри Маршалл. Интересно, как разобраться в этой абракадабре? За обедом я все-таки выдул всю бутылку вина, и, хотя по части выпивки я давно профессионал, в голове гуляет легкий туман. Что совершенно не мешает мне придумать, как заполучить содержимое папки в личное пользование. Обычная бумажная папка. На моей лодке такого добра завались, вечно таскаю с работы всякую бумажную ерунду. У адвокатов, как известно, ненормированный график.

— Сейчас вернусь, — говорю я и поясняю: — Зов природы.

Крисси уткнулась в телефон и не видит, что я прихватываю папку в крохотную уборную, вместе с бумагами по делу мистера А. Барретта (уверен, он его проиграет). Быстро меняю начинку папок и документы Мэри прячу на полке, прикрыв полотенцем. Возвращаюсь в каюту.

— Знаешь, мне бы хотелось подышать свежим воздухом. Может, посидишь со мной на палубе, пока я буду читать? — Держу папку так, чтобы Крисси видела надпись.

— Отлично! Полюбуюсь на красоты.

Крисси повязывает шарф, и я веду ее наружу. Вскарабкавшись на скользкую палубу, я нелепо взмахиваю руками и медленно валюсь за борт. Последнее, что я вижу, — раззявленный в крике рот Крисси. Меня окружает темная вода, и я зажмуриваюсь, вопреки совету Надин.

Открыв глаза, я прямо перед собой увидела лицо Дэвида. Он приглашал меня на танец. Наслаждение. И возбуждение. Он был запретным плодом, и танец — все, на что я могу рассчитывать.

— А где Джонатан? — спросила я.

За те секунды, что я стояла закрыв глаза, вся моя жизнь словно переменилась. С губ моих срывается нервный смех. Мы с Дэвидом наедине. Его тело огромно, нависает надо мной, искажено, точно в «комнате смеха». Виной тому таблетки, но мне до этого дела нет.

— Решил вернуться в шатер, — ответил Дэвид. Или мне только показалось, что ответил.

— Умеешь танцевать квикстеп? — Одни предметы я видела отчетливо, другие точно обмакнули в расплавленную карамель. И удивительное ощущение, будто в теле не осталось костей. — Это ты их забрал?

— Что? — нахмурился Дэвид.

— Мои кости.

Глупые слова эхом множатся в длинном коридоре, который протянется через всю мою жизнь. Дэвид обнимает меня, и мы танцуем. Без музыки.

— Меня тошнит.

— Ты перепила, — прошептал Дэвид, но передал мне фляжку.

Я хотела пожурить его, что он плохо за мной присматривал, но слова куда-то подевались. Я неслась на карусели, и мир несся мимо все быстрее и быстрее. А рядом, набирая ход, мчался Дэвид. Я люблю его, стучало в голове, я люблю его.

— Знаешь, что тебе нужно сделать? — Темные глаза Дэвида налились непонятной тяжестью. — Принять еще одну таблетку. Она блокирует алкоголь. — Он вытащил из конверта таблетку и вставил между моих зубов. — Готова, малыш? Ну, глотай!

Я без сил осела на диван. Дэвид позаботится обо мне. Он же врач.

Минуты превращались в часы. Или наоборот. Дождь стучал и стучал. Я помню это, потому что в такт ему стучало у меня в голове. Все казалось нереальным и в то же время невероятно отчетливым, от яркости нестерпимо жгло глаза. Мягкая ткань платья царапала кожу.

— Раздень меня, — пробормотала я.

Дэвид посмотрел на меня так, словно я заговорила на иностранном языке.

Раздень меня! — крикнула я. — Мне больно!

Но не услышала ничего. Крик раздавался лишь во мне, закупоренный и раздирающий внутренности. Комкая новое платье, я принялась стягивать его. Потом замерла и расхохоталась. Я ведь раздета. Совершенно голая. Разве нет?

Мэри, как ты себя чувствуешь?

Со мной кто-то говорит… Может, это мама? Склонилась надо мной, гладит лоб… Как она узнала, что я здесь?

Хорошо, — ответила я, не уверенная, что она меня слышит. — Просто немного объелась таблетками, и теперь я далеко-далеко.

Дэвид не солгал. Так чудесно мне не было никогда. Меня разрывало на куски, и я наслаждалась этим ощущением. Я знала, всегда знала, что могу летать. Я больше не Мэри Маршалл, я была особенной, ни на кого не похожей.