Сэм Хайес - В осколках тумана

— Что она наделала? — спрашиваю я, выходя из гостиной.

Надин трет стену мокрой тряпкой.

— Ты только посмотри!

— О господи, — качаю головой я, поражаясь удивительной прямизне линии.

— Вот глупая девчонка, — скрывая улыбку, ворчит Надин, когда в холле появляется Флора с чудищем, сооруженным из конструктора.

— Надин, — я трогаю ее за плечо, — сделай вот так. — И принимаюсь порхать руками, показывая, как нужно ругаться на мою дочь.

— Прости. Все это такая ерунда. — Может, Надин поняла, что глухота Флоры намного трагичнее, чем след карандаша на обоях? — Вчера мы получили результаты анализов. Поэтому я немного расстроена.

Я обнимаю Надин. Похоже, наступила окончательная ясность: у них с Эдом никогда не будет детей.

Надин была моей первой подругой. Будучи младшей сестрой Марри, она частенько получала тумаки и росла, играя в футбол, катаясь на велосипеде и изводя брата. Мы с ней были на пять лет младше Марри и развлекались, спуская шины его велосипеда, пряча ключи от дома, чтобы ему досадить, и размазывая зубную пасту по его пижаме. Все это было весело и очень по-детски: коллаж восхитительных воспоминаний о том, как мы водились с большими мальчишками.

В общем, Надин выросла крепкой и храброй. Она обзавелась прочным панцирем, оказавшимся очень кстати, ибо во взрослой жизни испытания посыпались на нее дождем.

— Даже не знаю, что сказать. Мне очень жаль, родная.

Надин отодвигает чай, который я для нее приготовила.

— Мало сахара? — спрашиваю я.

— Нет, слишком много.

Надин наблюдает, как Флора возится с «Лего». Самые ходовые детали конфискует у нее Алекс. Протестуя, Флора начинает отчаянно жестикулировать, но Алекс отворачивается, притворяясь, будто не видит.

— Как там Мэри? — спрашивает Надин.

— Не очень. Завтра поедем узнавать результаты МРТ. Сейчас с ней подруга из деревни. Но нельзя рассчитывать, что люди будут вечно мне помогать. — Хотела бы я знать, вернется ли когда-нибудь жизнь в нормальное русло? — Хорошо, что Бренна и Грэдин начали ходить в школу. Иначе не знаю, как бы я справилась.

Я смотрю на часы. Повидать Надин мы заехали после школы. Скоро автобус доставит в Нортмир Бренну с Грэдином. Кроме того, я знаю, что рано или поздно Надин обязательно заведет речь о Марри. Она упорно пытается склеить осколки нашего брака.

— Джулия, ты совсем вымоталась. — Склонив голову, Надин сочувственно смотрит на меня. Она права.

Алекс нехотя делится с Флорой детальками конструктора.

— После того, что случилось с твоей ученицей и матерью, — продолжает Надин, — тебе необходим отдых. А на тебе еще и парочка непутевых подростков. Вряд ли это то, что доктор прописал.

— Все не так просто. Надин, если ты хочешь поговорить о результатах теста, я умею слушать.

— Не увиливай.

— Это я увиливаю? Ведь это ты…

— А как поживает мой старший братец?

В улыбке Надин заметно напряжение. Я бросила ее брата, а может, даже собираюсь сражаться с ним в суде за детей, дом, деньги, — и Надин желает услышать ответ. Мы любим друг друга, как любят настоящие подруги. Мы знакомы всю жизнь, и происходящее нелегко и для нее.

— Я рассказывала тебе о Дэвиде?

Напрасно я упомянула о нем. Но Надин — моя подруга. Она знает, через что я прошла из-за Марри, — она каждый день видит подобных ему людей, их пагубные привычки и составляют суть ее работы. Конечно, Надин все понимает. Я снова смотрю на детей. Маяки света. Они придают мне сил.

— Дэвид, — задумчиво отвечает Надин. — Нет, вряд ли.

Я дважды вскользь упоминала его имя. Надин подбирает под себя ноги в теплых носках и после секундного размышления достает из коробки конфету. Потом передает коробку мне, и я выбираю клубнику со сливками.

— Он врач. Недавно мы ужинали вместе. В четверг я иду к нему в гости. Он обещал что-нибудь приготовить. — Я говорю с набитым ртом, стараясь, чтобы мои слова не звучали слишком серьезно. Не вынесу, если мы с Надин поссоримся.

— Ты с ним спала? — Надин медленно посасывает конфету, разглядывая меня сквозь пряди распущенных волос.

— Надин! — возмущенно вскрикиваю я, дернувшись от боли, пронзившей зуб. — Он очень милый, но нет, мы не спали. Мне кажется, один-единственный ужин все-таки не предполагает такое. Кстати, он мамин лечащий врач.

— А… — Надин понимающе кивает.

Не знаю, лучше или хуже стало от моего признания.

— Он старше меня. — Пусть знает, что я думала об этом.

— На сколько?

— Намного, но он в отличной форме.