Лин Ульман - Благословенное дитя

Дороги обледенели, и машина могла пойти юзом, но самым ужасным, по мнению Эрики, было круговое движение при выезде из Осло. Она то и дело оказывалась в туннеле, который вел куда угодно, но только не туда, куда надо.

— Это совсем не сложно, — сказала по телефону Лаура, — по всей дороге в Стокгольм есть указатели. Ты просто смотри на них.

Для Лауры это просто. А для Эрики — сложно. Эрика все время, сама не понимая почему, делала противоположное тому, что советовали указатели. Если стрелка указывает направо, то она поворачивает налево. За девять лет водительского стажа она стала причиной множества мелких аварий. Ее не раз штрафовали, прямо как ее мать, которая водила машину еще хуже. Если такое, конечно, возможно.

Случалось, водители выскакивали из машин, подбегали к Эрике, открывали дверцу ее автомобиля и принимались кричать на нее. Разница между Эрикой и матерью заключалась лишь в том, что Эрика просила прощения, а мать начинала орать в ответ.

За рулем Эрика вела себя совсем иначе, чем обычно. Лаура полагала, что причина здесь в некоем душевном разладе, что такое поведение — свидетельство подавленной агрессии. Сама Эрика была с этим не согласна. Она считала его проявлением дислексии, неспособности читать и понимать некоторые знаки и определять расстояния.

Перед тем как сесть в машину, она позвонила Лауре и спросила:

— Ты не можешь тоже взять отгул? И поехать вместе со мной?

— Вообще-то у меня отгул сегодня, — ответила Лаура.

Эрика слышала, как Лаура прихлебывает кофе, и представила себе, как та сидит перед компьютером и бродит по Интернету. И что на ней все еще халат, хотя времени почти одиннадцать.

— Может, ты возьмешь отгулы на всю неделю? — сказала Эрика. — Чтобы съездить на Хаммарсё вместе со мной? — И добавила: — Тогда и села бы за руль…

— Нет! — ответила Лаура. — Думаешь, дело только в том, чтобы найти мне замену? К тому же никто из учителей не желает работать с моим классом.

— А на выходные ты можешь приехать? Исаку наверняка будет приятно увидеть нас обеих.

— Нет! — ответила Лаура.

— Представь, что это такое приключение, — предложила Эрика.

— Нет, — повторила Лаура, — не хочу. Еспер простудился. У всех полно дел. Все просто рушится на глазах! И ехать на Хаммарсё к Исаку — это последнее, чего я хочу или могу! Даже думать об этом не желаю.

Эрика не сдастся. Уж Лаура-то это должна понимать. Эрика опять станет уговаривать. Найти замену проще простого. Лаура вечно жалуется на свой класс, однако на самом деле она просто не хочет отдавать его кому-то еще. Она любит все делать сама. А о своих учениках она говорит: «Это мои дети, и я несу за них ответственность».

Эрика сказала:

— А вдруг Исак умрет, пока я там буду?

Лаура громко рассмеялась в ответ:

— Вот на это, Эрика, можешь даже и не рассчитывать! Старик нас всех переживет!

С 1972 по 1979 год Эрика каждое лето садилась в Осло на самолет и летела до Стокгольма, где пересаживалась на другой самолет, поменьше, и летела до маленького приморского городка на Балтийском море. Это была предпоследняя остановка. На шее у Эрики висела небольшая сумочка с билетами, паспортом и листом бумаги. На этой бумаге мать писала имя человека, сопровождающего Эрику по пути из Осло, имя встречающего в приморском городке, имя Эрики, ее возраст и тому подобное.

— Это на всякий случай, если стюардесса потеряет тебя в Стокгольме, при пересадке. — Мать сунула под нос Эрике большой цветастый носовой платок и попросила высморкаться. Да посильнее. — Высморкай все перед поездкой, Исаку не нужны в доме сопливые дети.

У Элизабет длинные рыжеватые волосы и крепкие ноги в ярко-зеленых лодочках на шпильке. Кроме Эрики, детей у нее не было.

— А если уж стюардесса тебя потеряет, то найди какую-нибудь другую стюардессу и покажи ей этот листок, — сказала она. — Слышишь, Эрика? Ты поняла, что нужно сделать? Покажи ей этот листок!

В приморском городке, в аэропорту, ее ждали Роза с Лаурой. Дорога до Хаммарсё на машине занимала полтора часа, но иногда им приходилось долго стоять в очереди на паром, курсировавший между Хаммарсё и материком и перевозивший жителей острова и туристов. Ожидание могло занять два с половиной часа. Или три с половиной. Или даже больше. Эрике это время казалось вечностью. Она каждое лето бывала на Хаммарсё и к моменту приезда не видела Исака почти год. Сидя на заднем сиденье рядом с Лаурой, она смотрела на дорожные указатели и говорила, что вот, осталось пятьдесят километров, а теперь уже сорок, а сейчас проедем мимо дуба, и останется лишь половина пути, а теперь только двадцать километров.