Лин Ульман - Благословенное дитя

Эрика с Рагнаром думали, что она не смогла выучить их тайного языка. Она не стала разубеждать их.

ОСТАВЬ НАДЕЖДУ ВСЯК, СЮДА ВХОДЯЩИЙ

При въезде на территорию жилищного кооператива висел большой плакат, написанный от руки. Его сделали на субботнике, каждая семья должна была аккуратно нарисовать одну букву.

ОСТАВЬ НАДЕЖДУ ВСЯК, СЮДА ВХОДЯЩИЙ

Тува Гран сказала Лауре, что старый полуразрушенный дом по соседству с ними наконец-то купили. К сожалению, туда въехала не семья с детьми, а одинокий старик по фамилии Паап.

Конечно, на плакате не было написано: «ОСТАВЬ НАДЕЖДУ ВСЯК, СЮДА ВХОДЯЩИЙ». Там было написано: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА ТЕРРИТОРИЮ ЖИЛИЩНОГО КООПЕРАТИВА. ЕСЛИ ВЫ ЗА РУЛЕМ, ТО БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ — ЗДЕСЬ ДЕТИ! С УВАЖЕНИЕМ, МЕСТНЫЕ ЖИТЕЛИ».

Лаура тащила за собой сумку на колесиках. Поморщившись, она тихо произнесла: «С уважением, местные жители. С уважением, местные жители.

С уважением, местные жители».

Лаура, Ларс-Эйвинд и их дети отвечали за написание букв «Е» в первом предложении, а Туве Гран, ее мужу Лейфу и двум дочкам-близняшкам достались буквы «Е» во втором предложении.

— Креативность и созидательность — вот наш девиз! — объявил Уле-Петтер Крамер в июне на общем собрании жилищного кооператива. Единственным пунктом в программе собрания был плакат — как его правильно написать и оформить. За это отвечали Уле-Петтер Крамер и Алф Краг. Скоро субботник — уже меньше недели осталось. В комиссии по субботникам председательствует, кажется, Гейр Квиккстад. Или Ларс Круг. Лаура точно помнит, что Ларс Круг — член комитета по подготовке плаката. Но Гейр Квиккстад тоже член этого комитета. А вот Уле-Петтер Крамер отвечает за оформление. И вдобавок есть отдельный комитет по субботникам, в котором состоят Лаура с Тувой Гран.

— Так мы напишем: «ЗДЕСЬ ДЕТИ» или «ЕСТЬ ДЕТИ»? — спросила Лаура.

— Мы должны написать: «ЗДЕСЬ», — ответил Уле-Петтер Крамер.

А Миккель Скар сказал:

— По-моему, надо учитывать один важный момент. Расстояние между буквами не должно быть слишком большим. Главное — не переборщить с созиданием. Свободный полет фантазии это еще не все, нужно и меру знать.

Миккель Скар — дизайнер. Это он придумал логотип для нового сухого завтрака «Суперхруст». У него просто удивительные способности — так говорят о Миккеле Скаре. Ларс-Эйвинд, муж Лауры, тоже в своей области не последний человек, но когда дело касается плаката, то до Миккеля Скара ему далеко.

Миккель Скар полагал, что они могут переборщить с созиданием и тогда плакат выйдет кустарным. Сидя между супругами Тувой и Лейфом Гран, Лаура смотрела на Ларса-Эйвинда, стиснутого тремя детьми Осмундсен. Он обеими руками тер глаза. «Словно сонный младенец», — подумала Лаура. Ей захотелось ласково погладить его по щеке.

Ларсу-Эйвинду собрание было до лампочки. Он тоже состоял в каком-то комитете, но в каком точно — забыл, а спросить не решался. В жилищном кооперативе все заседали в комитетах. Ларс-Эйвинд смотрел на старика в мешковатом костюме. Старик сидел отдельно в углу столовой и ел мясное рагу. Маленький и тщедушный, а его темно-синий костюм весь в пятнах. Ел старик медленно, руки его дрожали, и время от времени он даже придерживал одной рукой другую, словно успокаивая ее. Из-за дрожи в руках ел он очень медленно. Осторожно подняв стакан, старик глотнул воды.

Общие собрания жилищного кооператива проводились шесть раз в году в столовой при доме престарелых. Обычно с пациентами жильцы не сталкивались: собрание начиналось в семь вечера, а пациенты, пообедав в два часа, отправлялись отдыхать.

Посмотрев на старика, Ларс-Эйвинд перевел взгляд на Лауру, потом на Миккеля Скара и сказал:

— Подумаешь! Миккель, какая, в сущности, разница — ну будет плакат чуточку корявым! Это же ради детей…

— Нам придется смотреть на него каждый день, — ответил Миккель, — и детям тоже! Дети должны видеть красоту — это важно. Это называется эстетическим образованием.

— Разве? — спросила Лаура.

— Что — разве? — переспросил Миккель Скар.

— Разве именно это называется эстетическим образованием?

— Я всего лишь хотел посоветовать! По-моему, плакат не должен сильно бросаться в глаза, — ответил Миккель Скар.

Лаура опять взглянула на Ларса-Эйвинда. Он смотрел на старика — прежде тот сидел в полном одиночестве, но сейчас к его столику подсел еще один старик. На нем был серый пиджак. Этот новый старик не ел и не пил. Старики молчали. Интересно, старик в пиджаке — отец? Или брат? «Наверное, брат», — решила Лаура. Наклонившись к ней, Тува Гран прошептала: