Фарли Моуэт - Путешествие на Коппермайн

Первого января 1772 года мы добрались до великой реки Атапаскоу [23], разливающейся на две мили в месте впадения в одноименное озеро. Сосны и тополя в растущих по ее берегам лесах — самые крепкие и высокие из всех виденных мной в Северной Америке.

Берега высоки и обрывисты и местами поднимаются над водой на сто футов, но почва здесь глинистая и во время летних ливней сильно размывается. Говорят, когда по весне сходит лед, наводнением нередко смывает в реку целые пласты земли вместе с лесом и огромное количество вывороченных с корнями деревьев несется вниз по реке. По берегам озера и около островов скопилось множество топляков — столько я нигде не встречал, некоторые из выброшенных на берег стволов годились бы на мачты крупнейшим морским судам.

Кроме Атапаскоу в озеро впадает еще ряд менее полноводных рек. Недалеко от северо-восточного побережья также есть ручьи и речки, часть которых, попетляв по тундре, впадает в более крупные реки, а те в свою очередь стремятся к Гудзонову заливу, с водами которого они сливаются в нескольких сотнях миль к северу от реки Черчилл [24].

Мы продолжали двигаться на юг вдоль берегов реки Атабаски еще много дней и, хотя миновали несколько мест прошлогодних зимних стоянок атапасков, не обнаружили никаких следов их пребывания там в этом году. Летом они пустили по лесу пал, и, несмотря на толстый снеговой покров, во многих местах все еще тлел огонь. Мы не раз обманывались, принимая дым лесного пожара за дымки костров.

Разочаровавшись в своих ожиданиях, мы решили посвятить свое время охоте на бобров, бизонов и лосей, чтобы вернуться в Форт Принца Уэльского незадолго до срока прихода кораблей из Англии. В соответствии с этим решением 27 января мы направились на восток, повернувшись спиной к реке, в этом месте текущей прямо на юг.

Разнообразной дичи было в избытке, мы сократили дневные переходы и часто оставались на одном месте по два-три дня, чтобы съесть добытое мясо. Продирались мы и через чащобы, где приходилось прорубать тропинку, чтобы женщины могли пройти со своими волокушами. А иногда кругом расстилалась сплошная гарь, и, чтобы наломать лапника на подстилку в палатки, надо было прошагать не одну милю.

Двадцать четвертого февраля мы повстречали индейского вождя, по имени Тлеусанелли; он подошел к нам вместе со своим отрядом с востока. Тлеусанелли подарил мне и Матонаби бочонок с бренди в две кварты и по фунту прессованного табака, предназначавшегося для южных индейцев. Табак оказался очень кстати, но бренди, поскольку у меня уже много месяцев во рту не было ни капли спиртного, я оставил индейцам, каждому из которых из-за их многочисленности досталось по глотку. Мало кто из северных индейцев, не посещающих крепость, любит спиртное, но те из них, кто по весне стрелял для нас гусей, пили даровой спирт не хуже своих южных собратьев (хотя почти никто не был столь непрактичным, чтобы покупать или выменивать его у нас).

Теперь мы двигались по льду небольшой реки, впадавшей в озеро Клоуи, а так как местность изобиловала бобровыми запрудами, лосями и бизонами, то вперед продвигались не очень быстро. Много дней мы провели на охоте, наслаждаясь свежим мясом и занимаясь сушкой бизоньего мяса в дорогу, потому что впереди, как знали мои спутники, лежали пустоши, где перечисленной дичи не было вовсе.

Тлеусанелли и индейцы из его отряда говорили, что к моменту их ухода из крепости, то есть примерно около 5 ноября 1771 года, там все было в порядке. Теперь большая часть его отряда собиралась продолжить свое движение на северо-запад, но некоторые индейцы, добыв в начале зимы ценные меха, присоединились к нам.

Взяв 28-го курс на юго-восток, мы продвигались гораздо быстрее, уже не тратя много времени на охоту. На следующий день мы пересекли следы чужих индейцев, и кое-кто из моих спутников тут же вызвался выяснить, кто это был. Найдя, что чужаки бедные безобидные люди, они отняли у них последние меха и вдобавок увели молодую женщину.

Каждое новое жестокое деяние моих спутников в отношении страждущих и беззащитных все усиливало мое негодование в отношении их поступков. Однако варварское обхождение с чужаками в данном случае возмутило меня сильнее прочих, ибо те по условиям своего образа жизни оказались отрезанными от всего рода человеческого, а при первой встрече с людьми стали их жертвами.

Уже два поколения семьи чужаков, ибо это была по существу одна семья, жили, укрывшись в лесах, расположенных вдали от обычных индейских троп, что вели в тундру. От основного лесного массива на юге и от морского побережья на севере их отделяло несколько сот миль. Единицы из добиравшихся с товаром до Форта северных индейцев бывали в тех краях, однако все они в один голос расхваливали тамошние леса, которые растут на берегах реки, соединяющей несколько богатых рыбой озер. Так как река течет на северо-восток, то, вероятнее всего, она впадает в Гудзонов залив через озеро Бейкер в районе узкого залива Честерфилд.