Дирк Уиттенборн - Жестокие люди

Утром следующего дня мы с мамой быстро запаковали в картонные ящики то, что осталось от нашей жизни в Флейвалле. Мама заплатила Уолтеру Пиклу пятьдесят долларов за то, чтобы он довез нас до Нью-Йорка на своем грузовике. Она сказала, что нам очень повезло, потому что та богатая девица, которая хотела стать художником, решила, что обстановка в нашей квартире не благоприятствует творчеству. Когда мы, наконец, преодолели все пять пролетов лестницы дома на Грейт-Джонс-стрит, и мама открыла дверь, фермер медленно оглядел наше пристанище и пробормотал: «Да, я представлял себе что-то другое». Крыша протекла, и стены были испещрены желто-коричневыми полосами, будто кто-то мочился на них сверху. Телефон нам отключили, а в туалете лежала дохлая мышь. Пикл обнаружил ее, когда попросил разрешения воспользоваться уборной. Когда он ушел, мы нашли пятьдесят долларов. Они лежали на крышке унитаза.

То, что мы сюда вернулись, было не просто возвращением в прошлое – это было падением. Унижение было таким сильным, что мне захотелось расцарапать себе лицо, а потом подползти к какой-нибудь скале и спрятаться в пещере.

– Мы все покрасим в белый цвет. Все – и пол, и потолок, и стены. – Мама не сдавалась.

– Здорово!

– Раскладушку обтянем новым белым чехлом. Я его сама сошью – из старых простыней. – Ее унижение – моя вина. Это из-за меня она оказалась здесь опять.

– Пойду, пожалуй, вниз, куплю в закусочной картошки-фри. – Я не был голоден, мне просто хотелось как можно быстрее выбраться из этой дыры, пока я не скажу ей какую-нибудь гадость. Например, то, что я на самом деле обо всем этом думаю.

Пожарный, который окликал меня раньше, не узнал меня, а новая официантка в кафе сказала, что Хлюпик обратился в христианскую веру. Неплохая идея, в общем-то, только мне это вряд ли поможет. Дома я появился как раз в тот момент, когда мама стала перетаскивать книжный шкаф. По ее словам, если он будет стоять на другом месте, то комната будет выглядеть просторнее. Это было так жалко, что, как мне казалось, большего унижения быть не может. Нам не удалось оценить, как бы это выглядело, потому что шкаф упал, и все наши книги рассыпались по полу. В этот раз мама не лежала под ним, но я знал, что она разбита, потому что она бросилась на нашу заплесневелую кушетку, и, повернувшись ко мне спиной, стала беззвучно всхлипывать. Я начал собирать книги, и тогда из тома Британской Энциклопедии (буквы M-N) выпал пакетик с кокаином, который она искала в то утро, когда началось наше большое путешествие. Я засунул его в карман – на всякий случай.

В тот день мы рано легли спать. Мои журналы сминались под матрасом, но у меня не было настроения их разглядывать. Из-за того, что протекала крыша, фанерная стена между нашими комнатами, которую соорудила мама, покосилась. Теперь нас разделяли только наши сны.

Когда я проснулся посреди ночи, то не сразу понял, где я нахожусь. Потом догадался: яномамо называют это heit bebi – это земля, на которую упало небо. В этом мире привидения воруют и пожирают души людей. Прямо как в нашем.

Утром я услышал, как мама смыла воду в туалете и прошла на кухню, чтобы сварить кофе. Но вставать не стал. Она крикнула:

– Хочешь кофе, ягненок? – Я молчал, сделав вид, что еще сплю. Глупо, конечно, но я боялся, что те люди, которые знали меня в Флейвалле, даже моя мама, увидят меня в такой обстановке. Я стыдился своего стыда, но не мог избавиться от этого чувства. Наверное, я проиграл, но не знал, в какой игре.

Когда мама хлопнула дверью, я, наконец, поднялся с кровати. На кухонном столе лежала записка. «Ушла в хозяйственный магазин. Скоро приду». Вместо подписи она нарисовала улыбающегося человечка. Я быстро залез в джинсы. Зубы чистить не стал. Мне нужно было быстрее выбраться отсюда. Идти мне было некуда, но я был не в силах смотреть на то, как вернется мама и начнет все украшать.

С другой стороны двери раздались чьи-то шаги. Это была не мама. Через глазок я увидел мужчину, чем-то похожего на сову. Остатки волос были аккуратно причесаны вокруг его лысины так, что прическа напоминала свернувшуюся змею. Он постучал в дверь.

На нем был надет костюм в светлую полоску. В руках он держал дорогой кожаный портфель. В общем, не был похож на грабителя. Кроме того, у нас и брать-то было нечего. Поэтому я открыл для него дверь.

– Я рад, что наконец-то нашел тебя, Финн. – Улыбаясь, он пожал мне руку и втиснулся в прихожую, хотя я его внутрь не приглашал. – Извини, что являюсь без предупреждения, но мы совсем не ожидали, что вы с мамой так быстро уедете из Флейвалля. Ваш телефон был отключен, и поэтому я подумал, что мы можем ускорить дело, если я… – Он сел на раскладушку и открыл портфель.