Николай Шипилов - Остров Инобыль. Роман-катастрофа

— Куда? Туда! — Игнатий ликвидирует химерического писаку в пространство воображения.

«Ничего!— думает он. — Правда победит кривду!»

Сучкоруб и вальщик, плотник и трелевщик, все еще сидя под елью разгибает спину вдоль шершавого ствола и пальцем пробует лезвие топора на пригодность.

— Это что, топор? Разве это топор?

Он кончил его править и вонзил звонкое жало в сочную древесину ствола. Он уже полез за табачком, чтобы начать обдумывать агитационную речь с призывом к трудармейцам встать на сторону угнетенного народа, под красное знамя, когда услышал знакомые с детства звуки винтовочной и пулеметной пальбы.

— Наших бьют! — словно даже и обрадовался Игнатий — таким моложавым и энергическим сделалось его занозистое лицо.

Он вскочил на ноги и воззвал:

— Родина! Люба! Трево-о-га-а!

— О-о-го-о! — отозвались из леса. — Свои-и! Игна-а-ти-ий!

Штабных не было на лесоповале в эту ночь.

Солдаты за неимением простых двуручных пил пытались выкорчевать сосну, опоясав ее ствол стальным тросом и закрепив этот трос на мощную бронемашину. Однако трос лопнул с такой свистящей силой, что выкосил, как литовкой, лесную древесную молодь вблизи.

Тогда крепкие и в меру тонкие веревки из синтетического волокна закрепляли на теле дерева с двух противоположных сторон и раскачивали его прямо на корню. Деревья скрипели, раскачивались, сдавались…

Чугуновскому снилось, что в равнодушном космосе плутал космический тральщик русского инженера Апраксина и, как в мусорный совок, подбирал в трал из сверхпрочных металлов космический спутниковый хлам. Казалось, он беззаботно насвистывает при этом, не разбираясь, кто свои, а кто чужие…

Дом же Чугуновского наполнялся и наполнялся людьми.

Оповестив собрание о незаурядных текущих событиях, Сувернев громко объявил:

— Объявляю всеобщую мобилизацию!

Налоговый инспектор Сапегин хорохорился в виду Домры и острил:

— И амнистию инакомыслящим! Дайте им шанс послужить родине. Все слышали? Где Федор Федорович? Через час — присяга.

Потом он пальцем поманил к себе Надю и, когда она приблизилась, игриво шепнул ей на ушко:

— Срочно шейте знамя… Будем строить православную Россию на отдельно взятом острове. Вы не возражаете?

— Ой! — испугалась она и поежилась. — Пусть батюшка благословит!

— Не возражаю.

К спасенному на водах священнику о. Андрею подходили под благословение крещеная домработница Надя, крещеный майор Лаппо и спасший его, а потому охотно уверовавший, сержант Исполатов.

Мотострелки из бронированной машины майора Лаппо, похоже, не спали, лежа на туркменских коврах в одной из гостиных.

— Хоть лоб разбей! — сказал конопатый солдат Бесфамильный, заклеивая сломанную сигарету. — Курева нет — рой ты этот окоп без перекура! Для стрельбы с колена… Нет чтоб курева стрельнуть с колена. Упасть на колено: да-а-ай закурить, милый Боженька!

— Крыша прост-таки едет, — подтвердил сержант Примеров, озирая рваные мозоли на ладонях и нежно обкусывая зубами шкуристую их кожу. — А куда деваться? Надо… Жить хочешь — рой. Земля и дым — солдатская защита. Вот сегодня, вспомни: не укрылись бы в дым — и привет — кушай, рыбка, дядю в хаки от макушки и до…

— Они что, воевать завелись, товарищ сержант?

— Кто — они? Вот спроси их! Мне не докладывали, рылом не вышел. Но, похоже, пришла война — мать родна, Бесфамильный. Наши деды — славные победы — вот кто наши деды. А мы, получается, получили наследство…

Оба помолчали. Слышно было, как Бесфамильный сглотнул слюну, а Примеров свистнул носом.

— А кто хоть с кем воюет, товарищ сержант? Че-то злости никакой нет… И кто наших пацанов на марше пробомбил?

Сержант на ощупь отсчитал в нательном тайничке и вынул две сигареты. Кинул одну из них конопатому рядовому и мудро сказал:

— Что тебе сказать, Бесфамильный ты, бестолковый… Главное — не кто с кем; главное — они нас.

— Может, учения НАТО, товарищ сержант?

— На-а-те! Мы с тобой что, аквалангисты? Мы мотострелки! Вот послушай, я расскажу, — сержант кинул рядовому и зажигалку. — До армии я работал осветителем на телевидении…

— Ничего-о себе! — пришел в восторг рядовой. — Че, и дикторшу живую видел?

На этот обывательский вопрос сержант не ответил, а продолжил свое:

— И мы снимали противопожарную рекламу! Вот представь: тут люди с песком, с водой наготове, так? Тут горящий окурок, и на него все внимание. И что в итоге? Как забздыхало! Чуть не вертолетами тушили! Вот тебе и учения, мля… Безумным миром, рядовой Бестолковый, и правят сумасшедшие! И не нашего с тобой ума это дело. Наше дело — не подставиться, а там разберемся. Все. Покурим — и отбой…