Бернар Вербер - Рай на заказ

Сивиллина регулярно звонила мне. Ей стало лучше, она набрала прежний вес, к ней вернулись аппетит и сон. Она горячо благодарила меня за то, что я спас ей жизнь.

— Без тебя я бы пропала, — повторяла она.

— Как у тебя отношения с матерью? — вдруг спросил я.

— Так себе. Но ей удается срываться на упреки не каждый раз, когда она говорит со мной, и я считаю, что это уже прогресс.

— Ты должна написать о том, что с тобой произошло. Это настолько выходит за рамки обыденного, что запросто может стать основой романа, — убеждал я ее. — Я верю в метаболизм! Искусство может превратить дерьмо в цветок.

— Теперь ты у нас стал поэтом?

— А ты станешь писателем.

— Не думаю, что я у меня получится.

Однако в ее голосе звучало что-то новое. Я продолжал настаивать:

— Прыгни в воду — и научишься плавать. Просто опиши то, что с тобой случилось: перечисли факты в хронологической последовательности. Не гонись за красотой повествования, просто рассказывай, описывай чувства, которые ты испытывала. Знаешь, Хичкок говорил: «Хорошая интрига держится на отрицательном персонаже. Именно он подчеркивает достоинства героя». Максимилиан — очень качественный злодей. Более того, поскольку он существует в реальности, то будет более сложным и многогранным, чем негодяи, порожденные воображением.

— Ты, наверно, прав. Но я пока не чувствую, что готова говорить о нем. И потом, все это настолько необычно, что никто не поверит, что это правда.

— Не важно, поверит кто-нибудь или нет. Важно, что твой опыт не пропадет. То, что ты расскажешь, заставит людей быть бдительными. Они подумают: «О! То, что происходит у меня с моим влюбленным психоаналитиком, очень похоже на жуткую историю Сивиллины» — и станут осторожнее. Может быть, ты спасешь кому-то жизнь. Подумай обо всех бедных девушках, которые думают, что больны спазмофилией, и попадают в руки Максимилианов.

— Я очень хочу попробовать, но уверена, что у меня ничего не получится.

Это она сказала совершенно категорично.

— Я думаю, что у тебя есть писательский талант. Кроме того, перенесенные тобой испытания помогут тебе обрести уверенность. Знаешь знаменитый закон: «То, что не убивает, делает тебя сильнее»? Ты преодолела самую трудную часть пути, так обрати причиненное тебе зло на пользу себе и другим.

Следующие три месяца прошли без всяких новостей о Сивиллине. А потом она мне позвонила. Ее голос был нежным, а тон непреклонным.

— Я опять в Париже! Только не волнуйся, я нашла квартиру и больше не застряну у тебя.

Произнести следующую фразу ей стоило некоторого труда.

— Есть еще одна вещь… Последняя услуга, о которой я хочу тебя попросить…

— Помогу, если это в моих силах.

— Я обязательно должна забрать свои вещи у Максимилиана.

— Что?! Ты шутишь?! Ты что, так ничего и не поняла? С этим человеком просто опасно встречаться!

— У него мой паспорт, все мои документы, мой ноутбук. Мне действительно очень нужны мои вещи.

— Когда дом горит…

— Знаю… Но я изменилась, теперь я стала сильной. Кроме того, я обратилась за помощью к одному из моих лучших друзей, который знаком и с Максимилианом. Он выступил в качестве посредника и все устроил. Завтра Максимилиана не будет дома, он дежурит в больнице. Я все проверила. У меня остался ключ, я войду, соберу свои вещи, упакую их в спортивные сумки. Это займет совсем немного времени. Мне нужно только, чтобы ты помог перевезти сумки. Я не смогу с ними ехать на метро или ловить такси. Они слишком большие.

Я попытался подыскать подходящие слова: Это будет ошибкой. Чудовищной ошибкой.

— Пожалуйста. Помоги мне. Я больше никогда и ничего у тебя не попрошу. Но сейчас мне действительно без тебя не обойтись.

На следующий день я на своем маленьком «форде-фиесте» остановился перед османовским зданием, где жил всемирно известный специалист по спазмофилии.

— Я быстро, — заверила меня Сивиллина. — Сейчас спущусь с сумками. Не глуши мотор, я скоро вернусь.

Прошло полчаса, Сивиллины все не было. Я решил припарковать машину у тротуара и выключить мотор. Меня одолевали плохие предчувствия.

Я спросил у консьержа, где квартира доктора фон Шварца. Шестой этаж, направо.

Перешагивая через несколько ступенек, я поднялся по натертой воском деревянной лестнице, покрытой красной ковровой дорожкой. От лестницы пахло старым деревом и мастикой.

На шестом этаже я отыскал нужную дверь и тут же услышал за ней приглушенные крики и звуки ударов.