Анна Яфор - Вопреки

«Дело не в спешке. Совсем не в ней. Мы – как два полюса, которые не могут, не должны встречаться».

– Антон, я не хочу ни говорить с тобой, ни видеть. Прости.

Он шагнул ближе, и Катя внезапно почувствовала, как окружающее пространство сгустилось вокруг и стало резко не хватать воздуха. Опять захотелось убежать, подальше от него.

– Малыш, я не собирался тебя пугать…

«Если он прикоснется ко мне, я закричу. Мы же не одни в доме… Домработница точно услышит и сделает хоть что-то…»

Антон не прикоснулся. Улыбнулся как-то чересчур виновато и протянул ей букет с… нарциссами. Откуда взял их в феврале? И как она сразу не заметила, когда только открыла дверь? Ведь этот назойливый запах невозможно спутать ни с каким другим.

– Знаешь, я много думал о том, что случилось. Так обрадовался, снова увидев тебя, что не смог сдержаться. Это было лишним… Жаль потерять возможность общаться с тобой только из-за моей поспешности.

Катя не хотела его слушать. И цветы эти, одни из немногих, которые терпеть не могла, брать не собиралась. Все было неправильно. Но он каялся совершенно искренне, даже не пытаясь дотронуться до нее. Что-то говорил о дружбе. Просто дружбе.

Она растерянно проследила взглядом, как парень прошел в глубину комнаты, усаживаясь в удобное кресло. Ей никогда не приходилось выгонять гостей, да и вряд ли отцу понравилось бы, сделай она что-то подобное. Ведь и повода вроде бы нет…

Антон развернул к себе книгу, оставленную девушкой.

– «Коллекционер»? Ты читаешь эту муть?

Катя рассердилась.

– А ты всегда торопишься сообщить свое мнение? Даже когда его не спрашивают?

Подобной реакции он явно не ожидал, и лицо вновь приняло виноватое выражение.

– Солнышко, прости. Что за день такой: никак не получается тебе угодить?

– Не надо мне угождать. Просто оставь в покое.

Антон покорно кивнул, однако уходить не собирался.

– Тебе нравится? – кивнул в сторону книги. – И чем, если не секрет?

Она не верила в то, что ее ответ ему интересен, но все же сказала:

– Правдой. Слишком яркой и жесткой. И любовью.

Парень нахмурился.

– Я ее пролистывал довольно давно и помню только в общих чертах. Какая любовь? Кто там кого любит?

Что можно было ему объяснить? Катя взглянула на раскрытую страницу, где всего несколько минут назад отметила карандашом слова героини: «Мы же не понимаем друг друга и никогда не поймем. И сердца наши воспринимают мир совсем по-разному». Как точно и как будто про нее! Но все-таки ответила, совершенно не рассчитывая, что слова достигнут цели. Этот человек просто не в состоянии осознать то, что кипело сейчас в ее сознании.

– Героиня любила красоту. Свободу. Жизнь. А тот, кто лишил ее всего, любил себя.

Антон пожал плечами.

– Странная ты. Это же все не по-настоящему. Кто-то придумал подобный бред, а ты тратишь время, читаешь, думаешь… Для чего? Поехали лучше, поужинаем вместе. Я нашел замечательный ресторан.

Девушка даже не успела открыть рот, чтобы возразить, как он поспешно добавил:

– Солнышко, это просто ужин. Обещаю вести себя прилично. У меня пока здесь совсем нет друзей, и я безумно устал слоняться в одиночестве. Не отказывай, пожалуйста. Будем говорить про твои книжки целый вечер, если хочешь…

Она не хотела ни о книгах с ним говорить, ни о чем другом. И перспектива провести целый вечер в его обществе вообще не привлекала. Но взгляд, обращенный к ней, был таким жалобным, что девушка не выдержала. Кивнула, отчаянно игнорируя смутное чувство тревоги, для которой не было никаких оснований…

Катя пожалела о том, что согласилась на этот ужин, довольно быстро. Хотя, на первый взгляд, все казалось отличным: замечательная еда, уютный ресторан… Иначе и быть не могло: Антон привез ее едва ли не в самое дорогое место в городе. И скорее всего, специально.

Подобных поступков она не понимала. Парень настолько богат или просто решил подчеркнуть свою исключительность за счет выбора заведения с громким названием?

К последнему девушка склонялась гораздо больше, а разговор с Антоном ее точку зрения только подтвердил. Катя с трудом понимала, как осмелилась обсуждать с ним столь личную тему, но все-таки сделала это, искренне надеясь, что поступает, как лучше. Ей хотелось… даже не помочь (вряд ли он нуждался в помощи!), а, скорее, подсказать, обратить его внимание на то, что было слишком заметно со стороны. Особенно для нее, так чутко и глубоко воспринимающей любые запахи.