Дженнифер Уорф - Вызовите акушерку. Прощание с Ист-Эндом

Миссис Причард взялась за кюретку и принялась тыкать ею, пытаясь вслепую проникнуть в полость матки. Когда она решила, что это удалось, то принялась скоблить изо всех сил, пока не хлынула кровь. Боль была такой чудовищной, что Хильда потеряла сознание, а когда пришла в себя, её рвало, но во рту у неё по-прежнему было полотенце, и она начала задыхаться.

– Убери полотенце, мы ж не хотим её убить, – приказала миссис Причард.

Кровь текла рекой, но Хильда об этом не знала. Она ощущала только, как в горле поднимается новая волна тошноты, и понимала, что полотенце убрали вовремя. Иначе она захлебнулась бы и погибла. До неё доносился бархатный голос:

– Вот так, дорогая, как хорошо идёт кровь. Это вам и было нужно, милая, как следует всё вымести. Теперь всё хорошо. Вам денёк-другой может быть не по себе, но скоро всё пройдёт и вы будете как новенькая. Теперь вставайте. Да-да, вы можете встать и пойти полежать часок. Мы всё уберём. Это входит в пакет услуг. Я горжусь тем, что никогда не оставляю за собой беспорядок.

Хильда кое-как встала на ноги и с помощью Мириам добралась до спальни. Проходя мимо края стола, она увидела, что с него капает, а на полу стоит полный таз крови. «Господи, неужели это всё вытекло из меня?» – подумала она и ухватилась за полотенце, которое ей сунули между ног. Её снова вырвало.

– Выпейте ещё настойки, дорогая, – мягко сказала миссис Причард. – Живот пройдёт, и вы будете лучше спать. Эти колики – настоящее наказание, не правда ли?

Хильда выпила настойку и упала на кровать. Сознание покинуло её, и до конца дня она то приходила в себя, то снова отключалась.

Женщины кое-как убрались.

– Если она думает, что мы будем наводить чистоту в этой дыре, то сильно ошибается, – пробормотала миссис Причард, и они ушли, оставив оглушённую, истекающую кровью Хильду.

В три часа миссис Хаттертон привела малышей. Увидев Хильду, она всё поняла и сказала:

– Бедная вы душенька.

Она отвела детей обратно к себе и принесла чистые полотенца, простыни и свежей воды, поскольку Хильда мучилась от жажды. Соседка убрала испачканное кровью бельё и постелила чистое. Когда вернулись старшие дети, она тоже забрала их к себе, накормила и несколько раз заглянула к Хильде, чтобы сменить бельё и дать ей напиться. Увидев Билла, возвращавшегося домой с работы, она остановила его и сказала, что жена его больна и что детей она подержит у себя, пока её старик не вернётся, но потом приведёт их домой. Билл решил, что жена простыла: «Она последние дни бледновата». Он не подозревал о случившемся и, когда увидел белую, словно простыня, Хильду, которая с трудом двигалась и говорила, был совершенно потрясён.

– Надо позвать врача, – сказал он.

– Нет-нет, только не это! – встревоженно ответила она и попыталась рассказать ему о случившемся, но он ничего не понял.

– Женские дела! – заявил он. – Не стоит мужчинам в это лезть. Он выпил чаю и ушёл. В половину восьмого миссис Хаттертон привела шестерых детей и уложила их – двоих в шкаф, а четверых – на диван и на кушетку, которые вытащила в гостиную. Она дала Хильде ещё воды и опять сменила бельё.

– Терпите, – сказала она. Вызвать врача она не предложила. Они обе понимали, что вслед за доктором последуют полиция и обвинение. О таких вещах следовало молчать. – Я приду завтра.

Билл вернулся в половине одиннадцатого. Он выпил, но пьян не был. Хильда выглядела также плохо.

– Точно не хочешь вызвать врача? – спросил он с тревогой. Пришлось объяснить, что доктор по закону обязан сообщить в полицию о подпольном аборте. Билл ничего не понял, но упоминание полиции его напугало. Вид бледной, ослабевшей жены всколыхнуло в нём былую нежность.

– Может, чашечку чаю выпьешь, а, милая? – сказал он ласково. – Это пойдёт тебе на пользу.

Хильда с трудом улыбнулась.

– С удовольствием. Спасибо, Билл. Спасибо большое.

Дети крепко спали.

Восстановление заняло около трёх недель. Кровотечение остановилось через несколько дней, но боль и слабость были такими, что Хильда почти всё это время пролежала в постели. Миссис Хаттертон была очень добра. Она приходила каждое утро и собирала старших в школу, заботилась о малышах, стирала, покупала продукты, готовила и таскала воду. Миссис Причард больше не появлялась. Послеоперационный уход не входил в пакет её услуг.

Право женщины распоряжаться своим телом в наши дни кажется настолько неотъемлемым, что молодёжь не может и вообразить себе, что раньше аборт в Великобритании считался преступлением, за которое и женщину, и врача сажали за решётку. Закон о нелегальных абортах 1803 года действовал сто шестьдесят пять лет и был упразднён лишь в 1967 году.