Роса Монтеро - Дочь Каннибала

– Что? Вы хотите, чтобы я пошла в кафе?

– Конечно. Вас будут охранять. Нечего бояться. Много полиции.

– Вот этого как раз я и боюсь! Что вы заполните все кафе полицейскими. Он поймет, что я его выдала, и перережет мне горло.

– Нет. Мы его схватим. Точно.

– А вы не можете вместо меня послать полицейского-женщину? – предложила я, вспомнив какое-то кино.

– Нет. Он вас знает. Так мне кажется. Идти надо вам.

Впрочем, я и так это знала – мне придется идти. Это был единственный след, который мог вывести нас на Рамона, не дававшего знать о себе. Бедняжка Рамон с отрезанным мизинцем, Рамон мне незнакомый, Рамон неизвестный, Рамон непонятный и немного пугающий, однако это мой муж, и он, возможно, находится в крайней опасности. Я должна идти ради него.

И я пошла. Натощак. Потому что попыталась выпить чашку липового чая, но меня вырвало. «Параисо» – старое кафе на Гран-Виа, где обычно собираются люди искусства – художники, писатели. Там очень длинная стойка в форме подковы и круглые столики из темного металла с мраморными столешницами, которые сейчас оккупированы переодетыми полицейскими. Такая охрана достойна голливудской продукции, однако, в отличие от американских детективов, от полицейских так и несло полицией, их присутствие невозможно было не заметить. Они постарались походить на обычных людей, но, для меня по крайней мере, было очевидно, что вот те трое крепких грубоватых парней с плеерами отнюдь не случайно забрели сюда, как и тот усатый тип у входа – он неотрывно читал одну и ту же страницу газеты – не говоря уж об инспекторе Гарсии, который оперся на стойку с таким же непринужденным и беззаботным видом, точно стервятник, поджидающий, когда наконец издохнет его будущий обед. Мне сказали, что полицейские займут свои места к половине первого, без десяти час пришла я. Устроилась я у стойки, подальше от входа, во рту у меня пересохло, я все время переминалась с ноги на ногу. Каждый раз, когда кто-нибудь снаружи толкал высокую дверь с матовыми стеклами, у меня перехватывало дыхание. Время шло и шло, заказанный кофе, к которому я так и не притронулась, давно остыл, оттого, что я постоянно сжимала зубы, у меня заныли челюсти. В четверть третьего вдруг возник короткий переполох, и полицейские явили себя во всем блеске. Молодого человека, который собрался было сбежать, схватили, поставили к стене, велели раздвинуть руки-ноги, запугали и обыскали. У него нашли крошку гашиша и один грамм кокаина весьма посредственного качества, но было ясно, что к нашему делу он не имеет никакого отношения. К трем часам, когда троица с плеерами заказала себе бутерброды с ветчиной, инспектор Гарсия решил, что операцию пора заканчивать.

– Не сработало. Бывает. Работать в полиции трудно. Это призвание, а не профессия, – меланхолично поделился он. – Может, он не пришел. Может, пришел, но что-то заподозрил. Я дам вам охрану. На всякий случай.

По дороге домой я поняла, что все сложилось хуже некуда: я испытывала тот же страх, ту же неуверенность и беззащитность, а к тому же еще эти двое охранников. Эти гориллы поднялись по лестнице впереди меня и первыми вошли в квартиру, чтобы проверить, все ли в порядке, после чего вернулись в подъезд.

– Во всяком случае, теперь, с двумя охранниками, ты будешь чувствовать себя увереннее, – сказал Адриан, пытаясь подбодрить меня.

Но мне-то казалось, что все обстоит как раз наоборот: охранники стоят внизу только потому, что ситуация стала еще более неопределенной и опасной. Моя прежняя жизнь, скучная и бессмысленная, казалась мне теперь просто райской. Я всегда была трусихой, чему способствовали развитое воображение и эмоциональная неустойчивость. За те часы, что последовали за несостоявшейся встречей, я на тысячу ладов представляла, как меня убьют, как неизвестный телефонный собеседник влезает в кухонное окно, спустившись с террасы по веревке, как он обманывает полицейских и преспокойно входит в дверь, как он прячется в котельной в подвале, как поднимается по водосточной трубе в патио; или же он уже находится (может быть) в квартире Адриана, потому что Адриан (может быть) связан с похитителями.

Однако этот приступ паранойи закончился быстро и резко. В тот же вечер позвонил инспектор Гарсия. Это было почти в двенадцать, в час ведьм и проклятий.

– Пожалуйста, приходите в комиссариат. Очень важная информация.

Собравшись с духом, я отправилась туда в сопровождении обоих горилл. Инспектор сразу же пригласил меня в свой кабинет, в котором пахло жестокостью и застоявшимся табачным дымом. Он протянул мне газету, раскрытую на странице мадридской хроники.