Патриция Хайсмит - Игра мистера Рипли

Завтра утром он постарается позвонить Джонатану в магазин. Или завтра днем, если Треванни не доберется сегодня до Парижа. Том закурил «Голуаз» и посмотрел на женщину в красноватом твидовом костюме, которую они с Треванни видели на площадке. Она задумчиво ела нежный салат из латука и огурцов. Том чувствовал, что находится в прекрасном настроении.

Когда Джонатан сошел с поезда в Страсбурге, ему показалось, что полицейских больше, чем обычно, – может, человек шесть вместо двух-трех. Один из полицейских, похоже, изучал документы какого-то пассажира. А может, тот просто спросил, как добраться в какое-то место, и полицейский раскрыл путеводитель? Джонатан вышел из здания вокзала с чемоданом в руках. Он уже решил провести ночь в Страсбурге, который в силу необъяснимых причин казался в этот вечер более безопасным, чем Париж. Оставшийся телохранитель, вероятно, продолжит путешествие до Парижа, чтобы присоединиться к своим друзьям, если только в эту самую минуту случайно не преследует его, чтобы выстрелить в спину. Джонатан почувствовал, что слегка вспотел, и вдруг ощутил усталость. Остановившись на перекрестке, он поставил чемодан на край тротуара и огляделся. Вокруг одни незнакомые здания, полно пешеходов и машин. Сейчас 18.40 – очевидно, страсбургский час пик. Джонатан решил было зарегистрироваться в гостинице под другой фамилией. Если он назовет не свою фамилию и предоставит фальшивый номер удостоверения личности, никто не спросит у него настоящих документов. Но потом он понял, что от этого ему будет еще больше не по себе. До сознания Джонатана стало постепенно доходить, что он совершил. К горлу подступила тошнота. Он подхватил чемодан и побрел дальше. Револьвер оттягивал карман пальто. Он не решился выбросить его в сточную канаву или в урну. Джонатан представил, как добирается до Парижа, как входит в свой дом, а этот маленький револьвер так и лежит у него в кармане.

Найдя свой зеленый «рено» там, где он его оставил, – около «Порт д'Итали» [74]в Париже, Том вернулся домой в Бель-Омбр в субботу, ближе к часу ночи. С улицы все окна казались темными, но когда Том поднялся с чемоданом наверх, он с радостью увидел, что в комнате слева по коридору, выходившей окнами в сад, горит свет. Он вошел, чтобы поздороваться с Элоизой.

– Наконец-то вернулся! Как Париж? Чем ты занимался?

Элоиза была в зеленой пижаме. Она лежала, накрывшись до пояса розовым атласным стеганым одеялом.

– Смотрел дурацкий фильм сегодня вечером. Том увидел, что она читала купленную им книгу о французском социалистическом движении. Это не приведет к улучшению ее отношений с отцом, подумал Том. Элоиза частенько высказывала весьма левые взгляды и защищала принципы, не имея представления об их применении на практике. Том чувствовал, что медленно подталкивает ее влево. Одной рукой толкай, другой придерживай, подумал он.

– Ты видел Ноэль? – спросила Элоиза.

– Нет. А что?

– Она устраивает вечеринку. Сегодня, по-моему. Ей нужен еще один мужчина. Разумеется, пригласила нас обоих, но я сказала ей, чтобы она позвонила тебе в «Риц», где ты, наверное, остановился.

– На этот раз я жил в «Крийоне», – сказал Том, с удовольствием вдыхая приятный одеколон Элоизы, смешавшийся с запахом крема «Нивея». Сам он ощущал себя грязным после путешествия на поезде.

– У нас тут все хорошо?

– Как нельзя лучше, – ответила Элоиза тоном, который мог бы показаться обольстительным, хотя Том-то знал, что ничего подобного она в виду не имеет. Она лишь хотела сказать, что день прошел, как всегда, хорошо, и она счастлива.

– Мне пора в душ. Увидимся через десять минут.

Том прошел в свою комнату, где у него был настоящий душ, не такой, как в ванной у Элоизы – с гибким шлангом, точно телефонный провод.

Засунув австрийский пиджак, купленный для Элоизы, под свитеры в нижний ящик шкафа, Том спустя несколько минут уже дремал рядом с ней в постели. Сил заглянуть в «Экспресс» у него уже не осталось. Интересно, не появится ли на следующей неделе в «Экспрессе» фото одного из двух мафиози, или обоих, рядом с железнодорожным полотном? И вот еще что – мертв ли тот телохранитель? Том искренне надеялся, что итальянец все-таки оказался под колесами, потому что опасался, когда они его выбрасывали, что тот еще жив. Том вспомнил, что и сам чуть не выпал. Удержал его Джонатан, и Том содрогнулся при воспоминании об этом, хотя лежал с закрытыми глазами. Треванни спас ему жизнь или, по крайней мере, удержал его от ужасного падения. А вдруг ему бы ногу отрезало колесами поезда?