Гуго Вормсбехер - Шаг влево, шаг вправо...

Произведения довоенного времени в большинстве своем уже не известны сегодняшнему читателю, т. к. за последние сорок восемь лет ни одно из них не было переиздано (если не считать ряда стихов, рассказов и фрагментов прозы в форме антологии). Наиболее значительное среди них до сегодняшнего дня — роман Герхарда Завацкого "Wir selbst". Над этим большим произведением (объем его пятьдесят авторских листов) Завацкий работал много лет. Главы из романа публиковались в немецких газетах и журналах того времени, но целиком роман до войны издан не был: как вспоминают современники писателя, сигнальный экземпляр романа был уже готов, но автор, который должен был получить его утром в один из дней 1938 года, его так и не увидел. И никто не увидел. Через сорок четыре года с помощью литературоведа Вольдемара Эккерта мне удалось разыскать в Красноярске вдову автора. Выяснилось, что все эти нелегкие для нее годы она берегла единственную во всем большом мире копию машинописного экземпляра романа своего мужа. Только после долгой внутренней борьбы решилась она доверить его редакции альманаха "Хайматлихе вайтен", где он и был, наконец, полностью опубликован в 1984–1988 годах.

Роман этот можно назвать советской немецкой "Поднятой целиной". Но в нём показан не только процесс коллективизации сельского хозяйства в немецкой деревне Поволжья; так же основательно и подробно он показывает социальные процессы, проходившие в городе, становление и развитие новых производственных отношений в промышленности, причем процессы эти изображаются в тесной взаимосвязи с судьбами многочисленных действующих лиц романа, через эти судьбы. Сложное, многоплановое произведение содержит живую и полнокровную картину всех слоев общества на протяжении от Октября до начала тридцатых годов: в нем действуют представители и бывшей буржуазии, и старой технической интеллигенции, и лавочники, и кулаки, и простые рабочие, крестьяне, выдвинутые новой жизнью на главные социальные роли.

Многочисленность действующих лиц, их социальная разноплановость, а также нелегкие задачи, поставленные себе автором: показать в художественном произведении процесс замены старых производственных отношений новыми, причем и в городе, и в деревне, показать сам механизм этих отношений в действии — всё это таило в себе большую опасность впасть в схематизм, декларативность, поверхностность в изображении сложных явлений того времени. Однако Завацкий успешно преодолел эту опасность: даже самые, казалось бы, "нехудожественные" явления, те, что и сорок лет спустя делали так называемые "производственные романы" нередко удручающе далекими от искусства, у него пронизаны живыми человеческими отношениями, интересами и развиваются через борьбу и конфликты.

Конечно, при отсутствии в советской немецкой литературе того времени опыта создания художественных полотен такого масштаба (о чем говорилось еще на писательских предсъездовских конференциях), рассчитывать на то, что Г.Завацкий сможет с успехом преодолеть все трудности такой задачи, было бы наивно. Сегодняшний читатель, знакомый с вершинными достижениями советской литературы за семьдесят лет, тем более с пришедшими к нему в период перестройки и гласности, найдет в романе и немало слабостей: безальтернативная апологетика официальной политики в сфере "классовой борьбы" и "сплошной коллективизации"; четкая одноцветность героев в зависимости от их классовой принадлежности, избыточная концентрация темных красок при характеристике отрицательных персонажей, следование стереотипу того времени в показе деятельности "старого спеца" инженера как обязательного противника нового строя, излишняя детализация в изображении событий и переживаний героев и т. п.

Однако об этих недостатках мы можем говорить сегодня. Тогда это была норма, это было обязательным, и кто писал иначе? Даже если писатель не был убежден в правильности происходящего, писать иначе он не мог. Нельзя вырывать писателя и его творчество из его эпохи. И если соблюдать этот принцип, то даже недостатки романа Г.Завацкого будут иметь для исследователя определенное положительное значение, ибо и они передают эпоху, ее дух, ее поиски, заблуждения и трагизм, показывают уровень развития общественной жизни, советской немецкой литературы и ее читателя того времени. Но бесспорным представляется одно: роман свидетельствует о большом художественном и эпическом таланте молодого автора, и то, что творчество, а затем и сама жизнь Г.Завацкого оборвались так рано, можно считать большой потерей для советской немецкой литературы, а может быть, и не только для неё одной…