Кристофер Бакли - Верховные судороги

— Декс. Это же мое второе имя.

— Твое второе имя Эллрод, Басс. Но ты звони, звони.

ВЕРХОВНАЯ СУМЯТИЦА: СУД РАЗВАЛИВАЕТСЯ ПОД БРЕМЕНЕМ УТЕЧКИ ИНФОРМАЦИИ, РАССЛЕДОВАНИЯ ФБР, А ТЕПЕРЬ ЕЩЕ И МЕЖСУДЕБНОГО РОМАНА

— Внутрисудебного , разумеется, — сказал Пеппер Деклан. — Ползучая безграмотность. И это так называемая «газета высоких стандартов».

Заголовок на первой странице — отнюдь не то место, в котором Председатель Верховного суда мечтает обнаружить свое имя, проснувшись поутру. В третьем абзаце статьи говорилось, что доверие общества к Верховному суду как государственному институту «резко» падает. Статья завершалась более чем предсказуемым упоминанием о quis custodiet.

К полудню председатель суда получил от судьи Сантамарии памятную записку, такую же пылкую, как его знаменитые особые мнения.

Горестные размышления привели меня, и не меня одного, к выводу о том, что при нынешнем положении дел лучшее, что Вы можете сделать для суда, — это подать в отставку с поста его председателя, откровенно и честно признав для блага всех нас, и не в последнюю очередь для блага страны, что возникшие в последнее время обстоятельства превозмогли Вашу способность справляться с ними.

Мои чувства в этом отношении никак не связаны — скажу прямо — с безнравственностью Вашего недавнего решения, которое позволяет оправдать, более того, принять однополые браки (о чем сказано уже достаточно), с мерзостностью, неотъемлемой от решений по делу «Суэйл», а теперь и «Пистер». Однако настойчивость, которую Вы проявили, призвав ФБР для разбирательства того, чему надлежало остаться делом чисто семейным… окончательно подорвала мою веру в Вас и окутала тошнотворного оттенка пеленой наш благородный (в прошлом и, будем надеяться, в будущем) институт. А теперь еще и открытая, вопиюще внебрачная связь с коллегой? Какие новые сюрпризы запланировали Вы для нас? Оргии? Вакханалии? Экстатические неистовства в Большом зале? Да есть ли у Вас, Деклан, совесть, в конце-то концов?

Бог да охранит Высокочтимый Верховный суд Соединенных Штатов Америки.

Искренне Ваш,

Сильвио Сантамария, член Верховного суда.

— По-моему, Сильвио прошел мимо истинного его призвания, — сказал Деклан после того, как зачитал это послание Пеппер. — Призвания Великого инквизитора.

— А по-моему, — ответила она, — из всего этого следует — кроме того, что мы с тобой суть обреченные на адское пламя прелюбодеи, — только одно: утечка сведений о «Суэйле» — его рук дело. Подумай сам. Сильвио представляет себе Утопию так: ФБР ломится в каждую дверь, из-за которой слышится треск вскрываемой пачки презервативов. Почему же он так распаляется из-за вполне законного расследования ФБР? Да и меня он ненавидит всем своим нутром. За то, что я вообще появилась в суде. За «Суэйла». За то, что осадила его во время судейского совещания. Это точно он.

— Нет, — сказал Деклан, — в твоем силлогизме имеется некий нераспределенный средний член. Какой именно, я пока сказать не могу. Сильвио же не единственный, кто взвился из-за моего обращения в «гестапо». Одна только Пэги не выступила с пламенной речью на этот счет, да и то лишь потому, что ее ничем не проймешь. Пэги присуща истинная невозмутимость янки Новой Англии. Даже если начнется конец света, они всего-навсего глянут в небо и скажут: «Кажется, дождь собирается».

Он опустил взгляд на письмо Сильвио:

— Интересно, как скоро эта штука попадет на первые страницы газет?

— Если она туда попадет, — сказала Пеппер, — это окончательно докажет, что за утечкой стоит он. Ладно, шеф, что дальше?

— Ну, — сказал Председатель Верховного суда, — я бы с удовольствием расквасил его большой, толстый иезуитский нос. Но, поскольку на учебу в университете он зарабатывал, выступая на профессиональном ринге, да и весит фунтов на пятьдесят больше меня, не уверен, что это правильное решение. Ладно, за работу. Прилежание — враг печали.

— Ларошфуко или магнитик с холодильника?

— Уильям Ф. Бакли младший. [100] Наверное, стоит отметить, что это отец автора (1925–2008).

За четыре месяца до ноябрьских всеобщих выборов президент Вандердамп обнаружил, что популярность его растет, и запаниковал. Теперь он отставал от лидера — Декстера Митчелла — всего на восемь очков.

— Что за чертовщина происходит с этими дурацкими цифрами, Чарли? — спросил он.

— Да как вам сказать, сэр, — ответил уже успевший привыкнуть к силлогистическим беседам со своим клиентом Чарли, — похоже, людям нравится, как ясно и определенно вы говорите о вашем нежелании оказаться переизбранным. Они понимают, что вы сражаетесь за принцип. И им это представляется интересным. Необычным.