Александр Карнишин - Детство Сашки [СИ]

Телефон опять зазвонил. Сашка положил открытую книгу на кухонную табуретку и стал медленно обуваться, продолжая читать. Трубку он так и не поднял: пусть мама думает, что он уже ушел. Медленно-медленно сунул ногу в один валенок, потом так же медленно — вторую в другой. Постоял, согнувшись, продолжая ловить глазами ускользающую строчку. Потом поднял голову и посмотрел на большой будильник, стоящий на столе. Он специально будильник притащил из большой комнаты, чтобы следить за временем. До урока было еще полчаса. Идти до школы, даже зимой, в валенках и пальто — минут пятнадцать. Значит, есть еще время не страницу-другую. Тем более, что тут как раз пошло про муравьев, да еще с картинками. А муравьев Сашка любил, и летом часто замирал над попавшимся муравейником, наблюдая за его суетливой жизнью.

Телефон перестал трезвонить: наверное, мама поверила, что он уже ушел. Сашка еще раз глянул на будильник и присел рядом с табуреткой, а потом стал на колени, нагнувшись над книгой. Еще минут пять. Ну, или десять. Он перевернул еще одну страницу, опять посмотрел на будильник, громко тикающий над ухом. Как это? Осталось десять минут?

Сашка быстро схватил портфель, и застегивая на ходу пальто кинулся к двери. К школе примчался весь в поту, потому что еще не совсем оправился от болезни, потому что еще был слабым и еще это, по правде-то, был его первый выход на улицу.

Конечно, он опоздал. Звонок давно прозвенел, возле школы, в которой он не был уже три недели — каникулы, а потом болезнь — никого не было. Сашка потихоньку забрался на высокое крыльцо, сдвинулся влево и заглянул в свой класс. Через полузамерзшие окна было видно, что все сидят и что-то пишут, а между парт прохаживается их новая математичка.

Он еще посмотрел немного, а потом спрыгнул вниз и пошел домой.

Дома он поставил портфель у двери, скинул пальто под ноги, и не разуваясь встал опять на колени у табуретки, упершись взглядом в книгу. Несколько минут еще совесть пощипывала за разные мягкие места, но потом пошел текст про ос, а потом про мух…

Щелчок дверного замка заставил вздрогнуть. Сашка снова кинул взгляд на будильник: ого-го! Это уже родители с работы идут!

— Саша, ты почему дома? Что случилось?

— Ничего, — с трудом поднимаясь с колен ответил он. — Я зачитался, мам.

— Я же тебе звонила!

— Я слышал. Я в туалете был, — соврал он.

— И что?

— А потом вот вышел, уже собрался, вон, портфель поставил, валенки вон… И зачитался…

— Так ты у нас прогульщик, выходит? Отец, смотри, у нас сын — прогульщик!

Отец молча зашел на кухню, через очки рассматривая Сашку, посмотрел на табуретку, взял книгу, перевернул, прочитал название, потом заглянул на открытую страницу, перелистнул, вторую. Поправив очки, присел на табуретку.

— Эй, эй, не устраивайте мне тут избу-читальню! Он прогулял уроки, ты понял?

— Хорошая книжка. Ну, прогулял, да. Где неделя, там и день. Иди, звони Ваське. Завтра — без книг. Так?

— Ну, — сказал Сашка утвердительно.

— Нет. Ты мне скажи сам: завтра я не читаю книг, я иду в школу.

— Ну… Завтра я не читаю, — пробубнил Сашка. — Иду в школу.

— Вот и ладно. Слушай, а про муравьев ты уже прочитал?

И отец с сыном склонились над книгой, перелистывая страницы и показывая друг другу рисунки.

Лыжи с тихим шипением скользили по чуть припорошенной свежим снегом лыжне.

Вчера после уроков на лыжах не катались. Вчера Сашка с Васькой копал штаб в сугробе. Когда зима нормальная, то есть когда снег выпадает в ноябре и лежит местами до Первомая, сугробы по сторонам улицы становятся выше человека. Взрослого человека! Дороги чистят, тротуары чистят, а снег скидывают на газон.

Вот сугроб и растет все выше и выше, что с тротуара даже не видно, как машины по дороге ездят. Посередине газона прокладывают лыжню, по которой можно проехать до самого леса. А по краям выходят такие настоящие снежные горы, обрезанные ровно-ровно с одной стороны — где тротуар. Вот в этих горах штаб копали.

Чтобы не ругался никто, надо залезть в самую середку, почти к лыжне, там тебя никто не увидит, а потом копать узкий вход, чтобы только ползком влезть можно было. Узкий — чтобы никто чужой потом не нашел. Когда уходишь, можно закрыть фанеркой и присыпать снегом. И комков снежных наложить поверх — как будто так и было. Вдвоем копать веселее, потому что можно сменяться. Копать лучше всего обломком лопаты. Ну, или просто фанеркой от посылочного ящика. Снег надо ковырять и пилить, а потом отбрасывать назад, проталкивая руками и ногами от себя. Тот, кто сзади, выкинет накопанное наружу. А у тебя получится такой подснежный ход. Когда вкопаешься в самую глубь сугроба, можно делать штаб. Выравнивать вокруг себя, выравнивать, так что уже и сесть можно было. А чтобы сиделось хорошо, можно сделать такую скамеечку-приступочку. Потом медленно, осторожно, выбирать со стен, пока не посветлеет совсем — это значит, что слой совсем небольшой остался до улицы. Вверх надо пробить дырку, чтобы дышать было чем. И чтобы дым уходил — Васька туда лазит покурить. А в сторону тротуара можно сделать совсем тонкую и незаметную снаружи щель. И тогда следить, кто там ходит вокруг. Уже потом, не с первого раза, можно делать коридоры вправо и влево под этим сугробом. И если снега много, и он уже слежался, то по этим коридорам-ходам на четвереньках можно незаметно обогнуть почти весь квартал.