Максим Чертанов: Королёв

— Не знаешь, значит?

Голоса их были разного тембра: голос светловолосого я бы определил как «матовый», а коренастого — как «бархатистый»; оба, впрочем, были довольно приятны на слух.

— Не знаю.

Какой голос был у К.? Я этого почти не помню: после первого удара в лицо он уже не мог говорить тем голосом, что прежде.

— Ну и мразь же ты!..

Удар — и К. падает, заливаясь кровью.

— Сергей Палыч, дорогой вы мой! Ну зачем вы себя мучаете? Ну вот же черным по белому написано, что вы — вредитель. Вы поймите, вы — уже вредитель, это уже доказано следствием, понимаете? А ваше признание — вещь формальная. Вы полагаете, что, упираясь, вы делаете себе лучше? Поверьте мне, все как раз наоборот. Не помогая следствию, вы, прежде всего, не помогаете себе. Неужели вам не ясно? Подпишите, и дело с концом…

К. молчит — и снова валится на пол…

Те двое, по-видимому, от этих занятий очень устали: после того как в очередной раз К. оказался лежащим на полу, светловолосый попрощался с коренастым и ушел; коренастый же на сей раз не стал взгромождать тело К. на стул, а, наоборот, ногою отпихнул стул подальше.

— Встать, — скомандовал он.

К., шатаясь, попытался подняться, но не смог и опять рухнул на пол. Но коренастый не торопился поднимать его.

— Ученый, вроде должен быть головастый, — произнес он раздумчиво, — а головка-то сла-абенькая… Ну и что мне с тобой делать, дружок? (К. не знал этого и не мог ничего посоветовать коренастому.) Значит, так: будешь стоять у меня на конвейере, пока не подпишешь показаний. Понял?

— Что такое конвейер? — спросил К.

Я тоже этого не знал и был рад, что К. задал такой вопрос, ведь я-то не мог его задать при всем желании.

— Конвейер, — с радостною по-детски улыбкой отвечал коренастый, — это значит, что ты будешь стоять, а мы будем сменяться.

— Как… как это?

Коренастый чуть помедлил с ответом. Он выдвинул нижний ящик своего стола и внимательно рассматривал загадочные предметы, содержавшиеся там. На губах его по-прежнему блуждала улыбка. Рука его потянулась было к одной из трубок, но потом он покачал головой, словно сам себе отвечая на какой-то вопрос, и со вздохом захлопнул ящик.

— Мы будем тут круглосуточно, — терпеливо разъяснил он. — А ты будешь — стоять. Спать не будешь. Сутки не будешь спать, трое суток не будешь спать. Ты знаешь, что это такое — стоять на ногах и не спать? Это, дорогой мой вредитель, похуже всякого битья… Так что я бы на твоем месте не упорствовал и подписал.

— Спать… сон… — пробормотал К., — я видел сон…

Он, кажется, уже начинал заговариваться; устремленный в потолок взгляд его — из вспухших щелок, что образовались на месте, где прежде были глаза, — был совершенно отсутствующий, бессмысленный.

— Какой сон? — с внезапным любопытством спросил коренастый.

— Марс, я был на Марсе… — К. шепелявил, говорить разбитым ртом ему было трудно, это понимал даже я. — Там…

— Ты у меня сейчас увидишь Марс, — обещал коренастый. — Ты у меня много чего увидишь… А ну, встать!!!

Он обогнул стол, налил из графина воды в новый стакан и плеснул К. в лицо, а остатки воды вылил в горшок с геранью, стоявший на шкафчике в углу. Вода, блаженство, и даже К. наконец поднялся на ноги — о, как милосерден был коренастый человек, плеснувший в него водою…

— Встал? Вот так и будешь стоять. Захочу — месяц стоять будешь. Ты у меня чертей красных и зеленых будешь видеть, сучья падла…

…Юбилейные торжества! Я ужасно взволнован, растерян, испуган, горд — трудно выразить, что за чувства обуревают меня… Но по порядку: вчера ко мне замуалил[1] Замуалuл (муалить) — марсианский глагол, не поддающийся точному переводу. Ближе всего по смыслу ему соответствует слово «пришел» (как известно, марсиане лишены способности передвигаться). Поскольку для большинства марсианских понятий адекватного перевода пока не найдено, в дальнейшем мы будем использовать наиболее близкие земные аналоги: «пришел», «сказал» (марсиане не говорят, а издают тихие мелодичные посвистывания, различимые только при помощи специальной аппаратуры), «увидел» и проч. — Примеч. переводчика. мой друг Мьян Лььху XIII и сообщил мне, что руководство просит меня принять участие в грядущих торжествах. Как всякий нормальный индивидуум, я, разумеется, сразу попытался отвертеться.

— Но почему я?!

— Как это почему? — удивился он. — Ведь не кто иной, как твой покойный амоалоа[2] Амоалоа — термин, выражающий некую степень непрямого родства, что-то вроде двоюродного дедушки, дяди или кузена. — Примеч. переводчика. Льян Мьююю XIV был тогда… Всем известно, что в вашем роду из поколения в поколение передается рассказ о том, как… Тебя просят выступить с этим рассказом… А вдруг они все-таки прилетят?! Аккурат к юбилею?! Вообрази, как приятно им будет услышать рассказ потомка того, кто…