Тициано Терцани - Еще один круг на карусели

Потом, будто настал момент сказать мне что-то особо важное, добавил: «Истинный гуру — в тебе, вот здесь, — и ткнул меня в грудь костлявым пальцем. — Все здесь, не ищи ничего вне себя. Все, что ты сможешь найти снаружи, изменчиво по природе своей, преходяще. Ты можешь обманывать себя, будто нашел стабильность в богатстве, но и богатству приходит конец. Можешь думать, что нашел ее в любви, но внезапно тебя покинут. Или во власти, которая так легко переходит из рук в руки. Ты можешь доверить свою жизнь гуру, но и он смертен. Нет, ничто извне никогда не принесет тебе подлинного удовлетворения. Единственное и неизменное, что может воистину помочь тебе, — то, что в тебе самом. И те гуру, без которых ученики не могут обойтись, служат собственному „эго“, а не духовным нуждам последователей».

Желая придать больше веса сказанному, Старец напомнил последние слова Будды. Итак, он при смерти; его окружают безутешные ученики. Ананда, его двоюродный брат и последователь, спрашивает:

— Кто же теперь нам укажет путь?

— Будьте сами себе светом. Укройтесь в собственном «Я», — ответил Будда.

Это высшее духовное «Я», о котором говорил Будда, по мнению Старца, то же самое, что и Атман из Веданты.

— А без познания этого духовного «Себя», — заключил Старец, — не может быть познания вообще. Только накопление информации.

С мышью мы поладили. Она ела то, что я клал в мисочку, а остальное не трогала. Правда, я предполагаю, что она рассказала об этом крае изобилия друзьям и родственникам, потому что кто-то из них поселился на балках под потолком моей комнаты и каждое утро, перед рассветом, там начиналась возня, напоминая мне, что пора вставать и проделывать «трюк со свечой». По крайней мере, мне нравилось думать, что мышка специально меня будит.

И каменный столик, который я оборудовал для двух воронов у дома, со временем превратился в столовую, которую посещало много разного народца. Мне оставалось только сидеть у окна и наблюдать: у каждой птицы был свой особый нрав, своя масть и повадки.

Однажды утром я сидел на лугу и грелся на солнышке. Неожиданно появилась крохотная птичка — серая, с красно-белыми полосками и черным хохолком. Я застыл, стараясь не двигаться. Птичка оглянулась, вспорхнула, опустилась мне на ногу и принялась бесцеремонно щипать мои толстые шерстяные носки. Когда клювик ее был полон шерсти для гнезда, она улетела, но тут же вернулась за новой порцией.

Конечно же, это напомнило мне притчу об учителе дзэн, который как раз собирался произнести свою вечернюю проповедь перед учениками, сидящими в ожидании, и тут маленькая птичка влетела в распахнутое окно и села на подоконник. Птичка огляделась по сторонам, что-то прощебетала и улетела.

— Что ж, на сегодня проповедь закончена, — сказал старый монах и тоже удалился.

Многому научились жители Азии, наблюдая за жизнью животных! Гораздо большему, чем мы, западные люди. Монахи Шаолиня, чтобы дать отпор разбойникам, которыми кишели окрестные леса, придумали боевое искусство кунг-фу, соединив в нем системы защиты, позаимствованные у разных животных. Индийцы разработали целую систему — хатха-йогу — для контроля над телом, подражая четырем последовательным занятиям животных: потягивание, умывание, дыхание и отдых. Поведение животных предопределено инстинктом, а не мыслями, и жизнь их, таким образом, находится в полной гармонии с природой. А наша жизнь от этой гармонии все удаляется. Мы больше не «слышим» природу, не чувствуем ее, не воспринимаем всерьез, не учимся ничему у нее. А ведь этот большой музей без выходных и сторожей, этот университет рядом с нами. Он открыт для всех, и занятия идут в любое время дня и ночи.

— Когда ты прикасаешься к камню, ты что-то чувствуешь. Но попытайся представить, что чувствует камень. У него тоже есть сознание, — сказал однажды Старец. И возможно, чтобы я не счел его безумцем, он объяснил, что согласно «шастра», священным книгам, мир минералов не отличается от остального мира. Никогда индийский скульптор не сделает статую бога из женского камня или богиню — из камня, который принято считать мужским в соответствии с его фактурой, цветом, расположением прожилок.

Я пошел к Старцу, чтобы рассказать сон. Я хотел, чтобы он помог мне истолковать его, но оказалось, что сны его не интересуют. Содержание снов, как сказал он, это для психоаналитиков. Это они считают своей задачей приспособить пациентов к жизни в обществе вместо того, чтобы, изменив общество, приспособить его к потребностям людей. Нет, его интересовало другое: понимаю ли я, кто именно видит сны, когда они меня посещают?