Луи де Берньер - Беспокойный отпрыск кардинала Гусмана

Поскольку не было ни священника, ни имама, чистота верований разжижалась. Семьи роднились и перемешивались, детей нарекали Абдулой и Фатимой, какие-то исламские законы привились в местный обычай, соединились Великий пост и Рамадан, христиане изготавливали статуэтки Пророка, а мусульмане носили на шее крестик. Некоторые мужчины брали по две-три жены, что разумно, ибо мужчины жили меньше и явно были не способны к единобрачной верности, а певцы вводили муэдзинские вопли и завывания в искаженные церковные гимны предков.

Все бесконечно упрощалось тем обстоятельством, что почти никто не умел читать, и со временем все позабыли, какая история про Иисуса, а какая – про Магомета, словно мудрость двух сказаний неприметно соединилась в одну божественную ткань.

А потом Рикардо-козопас выгуливал у водопада своих подопечных, и ему нанесли визит. Рикардо, можно сказать, был придурковат, или, если помягче выразиться, – святая простота. Он почти не говорил, хворал чем-то вроде паралича, отчего у него сильно подергивалась голова, и обиходить себя совершенно не мог. Но он обладал сверхъестественным даром заботиться о животных и тем обеспечивал себе право на существование в сельской общине, где собаки по непонятным причинам вдруг начинали грызть себе хвосты или коровы сутками не могли отелиться, а потом давали чудо-приплод с двумя головами и двумя парами внушительных гениталий.

Рикардо сидел в теньке и угощался оладьями из подорожника, когда в цветастой радуге на водяной пыли водопада стало вырисовываться нечто. Одним глазом Рикардо наблюдал за видением, другим караулил коз. Нечто разделилось натрое, и он отчетливо увидел: это – Мария, а по бокам у нее – две мужские фигуры, которым она матерински возложила руки на плечи.

– Смотри! – повелела Мария, и очертания Магомета и Иисуса выдвинулись вперед, соединившись в одно.

– Слушай меня! – сказала она. – Сие сын мой, он вернулся, поелику ни един человек не понял, что есть любовь, пока не познал ее во всех проявлениях.

Она заставила Рикардо повторить эти слова, и лишь затем он осознал, что впервые произнес законченную фразу, а паралича больше нет.

Рикардо бросил стадо и с сияющими глазами помчался на площадь – он исцелен и благословлен откровением! Его чудесное выздоровление убедило всех до одного, что видение – не галлюцинация дурачка, и без долгих разговоров все пришли к выводу (возможно, ошибочному): Иисус вернулся в облике Магомета, чтобы познать любовь женщины. В честь события жители установили под водопадом изваяния, что на время вызвало кой-какие нехорошие чувства у тех мусульман, кто полагал, что не следует изображать человека, но в конечном счете водопад стал излюбленным святилищем, где молились и размышляли в ожидании мелких чудес.

На полках в классной комнате отец Лоренцо и отец Валентино обнаружили неумело отпечатанный учительницей рассказ о богоявлении, несколько экземпляров Корана, преданно переведенного на кастильский диалект, отыскали собрание писем Камило Торреса – священника, что принял марксизм и тут же стал мучеником, проявив бессмысленный героизм не там, где нужно. Прищелкивая языком от праведного отвращения, попы свалили книги в кучу возле двери и стали дожидаться освобождения в четыре часа.

Когда полицейские отперли дверь, двуличные отцы изобразили смирение. Они просили прощения и умоляли показать им святыню у водопада. Мэр, более благодушный, поскольку дневная жара остывала, выразил готовность лично их проводить, и священники, как подобает, восхитились святым местом, вознесли пару молитв и вообще вели себя дружелюбно и сговорчиво. У мэра зародились подозрения, но он все же организовал отцам ночлег в ратуше, а те сказали, что в знак примирения хотели бы пожелать спокойной ночи каждой семье.

Домов с книгами нашлось совсем немного, но где книги все же были, один из отцов ухитрялся стащить и спрятать предосудительное чтиво в складках просторной сутаны. Вот так они унесли томики Ортеги-и-Гассета, несколько экземпляров Корана, протестантскую Библию, романы Маркеса и книгу Пауло Фрейре о просвещении бедняков. Потом забрали кучу книг из школы и спрятали в своей комнате в ратуше. В конце, перед отходом ко сну, они посетили бордель, где опасных книг не нашли, но, вероятно, попытались перевоспитать несколько заблудших душ.

Городок проснулся на рассвете от звучной вдохновенной проповеди и запаха гари. Горожане с кружками кофе и еще не прояснившимися от подвигов во сне мозгами выходили из домов и видели двух священников, которые жгли груду книг, призывая город к покаянию и отказу от ереси. Одно это оскорбляло, но тут люди стали различать в обугливающейся куче дорогие сердцу книги, да еще донна Сисимота на всех парах примчалась с известием, что изваяния в святом месте разбиты вдребезги.