Скарлетт Томас - Операция «Выход»

– Мы когда-нибудь доедем? – притворно хнычет Шантель.

– Да, да, скоро уже, – говорит Дэвид. – Перестань стонать.

– Куда теперь? – спрашивает Джули.

– Следующий поворот налево.

– Ты уверен? Похоже, там впереди магистраль.

– Да, это А-1. Не волнуйся, мы по ней не поедем.

Шарлотта нашла на радио какую-то станцию «кантри-энд-вестерн».

– Обожаю, – говорит она. – Такое дерьмо. – Она принимается подпевать.

– Поторапливайся, Джули, – ноет Шантель. – Это невыносимо.

– Сука, – говорит Шарлотта.

– Хамка, – огрызается Шантель.

– Дамы, – встревает Дэвид. – Успокойтесь.

– Мы просто шутим, – говорит Шантель. – Мы когда-нибудь доедем?

– Нет, – говорит Дэвид.

Проходит секунд десять.

– Мы когда-нибудь доедем! – снова ноет она.

– Нет, заткнись.

– Здесь? – спрашивает Джули.

– О, да. Мы на месте. Прекрасно.

Люк чувствует, как фургон замедляется и поворачивает, потом поворачивает еще раз. Делает пару рывков взад-вперед и наконец останавливается. Мотор глохнет, но тело Люка по-прежнему трясется, будто фургон движется. Слышно, как шебуршатся люди, хлопает дверь, потом другая дверь распахивается, и внутрь врывается холодный воздух.

– Люк? – говорит Джули. Засовывает голову под одеяло. – Привет.

– Привет. Мы где?

– Саут-Миммз. Мы пойдем, купим сэндвичи и все такое.

– О'кей. Я побуду здесь.

– Ты уверен?

– Да. Ну, я же не могу просто взять и пойти с вами?

– Думаю, нет. Ты уверен, что у тебя все будет в порядке?

– Уверен. Джули?

– Да?

– А что мне делать, если я захочу поссать?

Она встревожена.

– А что, уже?

– Нет, пока нет.

– О. Что ж, мы остановимся где-нибудь, когда захочешь.

– Мне придется выйти из фургона?

Она хмурится.

– Возможно. Не знаю.

– Я могу в бутылочку или еще как-нибудь.

– Не волнуйся. Чего-нибудь придумаем.

Как только Джули и остальные уходят, воцаряется тишина. Настань сейчас конец света, Люк не узнал бы об этом. Если миру придет конец и выживет только Люк, изменится ли вообще его жизнь? Если выживут только Люк и Джули, поймет ли он, что случилось?

Он садится, и у него тут же кружит голову, накатывает дурнота. В фургоне светло от огней, горящих снаружи. Спрашивается: что это за огни? И что за место? Люк думает о своей спальне и о космосе. Может, это место – тоннель между ними? А может, что-то подобное он видел по телевизору – нейтральная зона между реальностью и вымыслом, между его спальней и Луной? Или это просто-напросто внешний мир, куда все остальные ходят все время и куда он всю жизнь пытался вырваться?

Однажды Люк порезал ножом палец левой руки. Едва почувствовав боль и увидев кровь, он крепко сжал правой рукой пораненный палец, чтобы не увидеть, как сильно порезался. Но через несколько секунд не смог удержаться и все-таки посмотрел. Сейчас то же самое. Люк больше не может не смотреть. Ему нужно увидеть, насколько все плохо, – впрочем, он надеется, что увиденное принесет какое-то облегчение, что он сможет хотя бы на время выбраться из-под одеяла и действовать как нормальный человек – пусть ему придется остаться в скафандре, пусть он может в любой момент взять и сдохнуть. Он открывает дверь фургона и смотрит наружу. Черт, страшная ошибка: это действительно космос.

В воображении Люка внешний мир – это, по сути, поле с деревом и горой вдали; может, еще какая-нибудь вода – ручей, река или озеро. Люк видит что-то совсем другое. Голова идет кругом. Может, все дело в шлеме или в дожде – из-за них все, что не оранжевое, выглядит черным и мокрым. А может, это такой розыгрыш. Люк видит сплошные машины, огни и бетон, а так как у него нет чувства пространства или ландшафта, ему кажется, что машины, огни и бетон тянутся бесконечно. Он собирался выйти из фургона и побродить неподалеку, но теперь не может шевельнуться. В этом месте явно водятся инопланетяне, рыщут большие мужики с пистолетами и жмутся под дождем детишки в засаленных обносках, изгнанные из блистающего вдали рая бетона и ртутных паров.

Если б Люку пришлось искать дорогу домой, что бы он стал делать? Он не смог бы ничего предпринять, потому что его дома нет в этом мире, а если и есть, то он страшно далеко, все равно как Луна от Земли. Если вам захочется попасть на Луну, вы как поступите? Человек может представить, что построил ракету. Мотылек обязательно врежется в лампочку. Люк хочет, чтобы остальные вернулись, потому что чувствует; один он здесь точно загнется. Но что, если они никогда не придут? Что тогда? Люк инстинктивно знает, что, если останется один в этой жесткой среде без компьютера и телефона, у него будет единственный выход. Снять с себя скафандр и броситься к ближайшему яркому фонарю, надеясь, что тот подействует как солнце и убьет его на месте. Это лучше, чем встретить смерть в щупальцах тварей, какими кишат подобные места, или свалиться без чувств на пыльном шоссе, голодным, за много миль от ближайшего города, зная свой адрес, но не зная, как читать карту.