Владимир Борода - Беглецы в Бесконечность

Слави восседал в своем выделяющемся из общей мебели кресле и занимался мелкими текущими делишками Центра. Кое-что требовалось подписать, кое-что прочитать, кое-что проверить, кое-что глянуть… Мелочи, рутина… И из таких вот мелочей и складывается блестящий карнавал хипповой жизни — вяло помысливал Слави, иногда прикладываясь к самокрутке табака "Самсон", вредно, не что поделаешь — привычка, хотя можно было бы и бросить, и перейти на безвредную травку, перейти совсем, недаром на всех табачных изделиях написано о вреде, а вот на упаковках с "травкой" я еще ни разу такого и не видел, не встречал…

Щелкнула окончившаяся кассета, магнитофон помолчал, как бы предлагая поменять ее и не видя заинтересованности — все были заняты, пустил реверсом в обратную сторону уже неизвестно в какой раз раритетную и почти всеми забытую команду "Лаф" из далекой Калифорнии шестидесятых годов…

Закончив с бумагами, Слави откинулся на спинку кресла с чувством глубоко удовлетворения, как когда-то писали в советских газетах, и достав темно-синию блестящую папку из верхнего ящика стола, положил ее перед собой. Полюбовавшись блеском, распахнул пластик. В папке лежал проект Церкви Джинсового Бога Святого духа. Полистав проект и удовлетворенно издав какой-то не совсем понятный звук, Слави потянулся всем своим большим телом и взяв трубку телефона, набрал номер.

— Алло это мой юрист пан Бартл?

— Добрый день, добрый день пан Слави…

— Добрый, добрый… Как там насчет моего вопроса? Выяснили?

— Пан Слави, я подготавливаю документацию по всему аспекту…

— Это значит, пан Бартл, вы решили мне преподнести все законы и постановления по данному вопросу со дня возникновения Чешского государства?… Может быть ограничитесь только двадцатым веком?..

— Пан Слави, я прекрасно понимаю ваше нетерпение, но дело в том, что я не хотел бы оказаться невооруженным. Понимаете?

— Нет. Вы ищете автомат Калашникова?..

— Вооруженным не автоматом, а постановлениями и законами, дополнениями и параграфами. Что бы нам не смогли отказать ни в каком случае. Я не хочу им давать хоть одну мельчайшую зацепку, понимаете, пан Слави, ни одну. Уж очень у вас Церковь необычная и с необычными культовыми обрядами… Необычность всего нового, тем более связанного с марихуаной…

— Плевать! Мы, пан Бартл делаем упор не на разрешение, а на регистрацию, то-есть сообщаем им, кому положено — мол в таком-то месте, по таким-то дням таким — то образом будет оправлять свей ритуалы и обряды Церковь Джинсового Бога Святого Духа и так далее. А их дело — принять это к сведению, если это в нарушение законодательства Чешской Республики — пусть попробуют только тронуть, дойдем до папы римского и международного суда в Гааге… А если нет — на нет и суда нет…

— Я все понимаю, пан Слави, полностью все. И как вы знаете — я горой за вас, так как вы мой клиент. Как только я закончу собирать информацию, а закончу я самое позднее через неделю, то сразу отправлюсь регистрировать вашу Церковь, пан Слави. Самое позднее — через неделю иду. Хорошо, пан Слави, дайте мне время подготовится всесторонне…

— Хорошо-хорошо… Неделя так неделя… Звоните, как будете подготовлены, что бы мы знали число вашего похода, пан Бартл.

— Обязательно, пан Слави. До свидания пан Слави.

— Чао…

Положив трубку, Слави оглядел офис. Пан Милан усиленно работает, заглаживая свей промах с журналом, стараясь не вслушиваться в русскую речь… Мартин колдует над компьютером, этот маньяк по играм, индеец-блондин убежал уже по своим мальчишеским делам… С разрисованных стен яркими пятнами бросались в глаза плакаты с будущими апостолами Церкви Джинсового Бога, а пока рок-звезды прошлого… Надо кассету поменять, сколько можно слушать одно и то же, шмотки пойти посортировать что ли… Пан Милан оторвал вылезшую с противным звуком ленту бумаги из факса и вскинув очки на лоб, стал изучать ее с серьезным видом. Наверное опять предлагают какое-нибудь говно забрать, в последний paз позвонили аж от границы со Словакией! с другого конца Чехии, ай да слава у нас, реклама бежит впереди наших успехов, позвонили и предложили приехать за шестьсот тридцатью семь холодильниками с деформированным корпусом, а так новые… Если бы не пан Милан — пришлось бы послать их в жопу с деформированными холодильниками, а так! Не голова у него, а парламент чешский!.. Холодильники умудрились продать в Польшу не завезя в Прагу, только оплатив транспорт и даже поимели прибыль, небольшую, но все же… Диди занята церковью, чертит план будущего здания, идея у нее клевая — цилиндрическое здание с огромными витражами до земли на тему рок-апостолов… А еще неплохо и летнею открытую церковь предусмотреть, но на территории нет места… как нет, если только цех снести, у нас еще есть пустые, а если не снести — работы до черта, а только крышу разобрать и пол бетонный. Обалденная идея, ай да я, ну и голова, не голова, а… не, парламент у пана Милана… От самовосхваления оторвал босса Володя-Борода, приведший какого-то стриженного, но кудрявого мужика с бородой, голубыми детскими глазами, прикинутого в стиле — мама, я люмпен.