Ирина Лобановская - Простри руце Твои..

- Но он ведь прав! - вдруг выкрикнула Ольга.

- Что?! - изумилась Ксеня. - Кто прав?!. Твой Игорек?! Который бросил тебя с двумя голодными ртами?! Соберись, Леля!

- Я давно собралась! - Ольга внезапно встала и опустила руки. - Я собралась... Я поняла, как жила и как надо... общее место...

Ксения не выдержала, выплюнула сигарету и громко фыркнула.

- Что ты поняла? Да разве можно что-нибудь понять? Ну, если на то пошло... И как же надо? Хочется открыть для себя истину... А люди... Они вечно живут по двойным стандартам.

- Не надо ерничать, - тихо попросила Ольга. - И я не могу так сразу... Про двойные стандарты мне уже твердил Максим. Это что-то...

Ксеня одобрительно кивнула.

- Он у тебя умный малый. И кто-кто, а ты прямо создана, чтобы стать свекровью: не суешь носа в чужие дела, не сварлива, да и вообще характер у тебя легкий. Так вот насчет людей... Они всегда имели двойные стандарты. Артистов или скоморохов в средневековой Руси чурались как людей "нечистых" и жили с ними часто раздельно, по принципу апартеида. Но это ничуть не мешало приглашать из резервации этих самых изгоев выступать на всех праздниках! Жить, мол, рядом - ни под каким видом, а смотреть на их выступления - пожалуйста, сколько угодно, с превеликим удовольствием... Только я вот чего никак не понимаю... Ты с Игорем прожила немало лет. Неужели ты за ним ничего такого не замечала? Не верится... В церковь-то он ходил?

Ольга ответила не сразу.

- Конечно, ходил. Но вроде нечасто... Детям ничего такого не говорил. Мне тоже. Все молчком... Я сама ничего не понимаю. Но ведь ты тоже ничего не замечала ни за Сашкой, ни за Глебом. Пока они вдруг не раскололись...

Ксения снова закурила.

- Твоя правда. Не замечала. Но я ведь и не смотрела на них толком. А ты... ты другая... внимательная... наблюдательная... заботливая...

Ольга с досадой махнула рукой.

- Очень внимательная...

- Да я вообще жила будто одна до поры до времени. Семья как-то по боку. А потом... - Ксеня подымила. - Потом Сашка начал меня доставать, прямо изводить своими новыми идеями. Например, зачем тебе сцена, для чего? Роль и единственное назначение женщины - семья и дети. И вообще да прилепится жена к мужу своему. Прилепляйся - и все тут! Это просто, как линейка. А если я не хочу, не могу, не умею? Семья, конечно, должна строиться по одному принципу: или оба верующие, или наоборот. Но если так не вышло, не сложилось? Если муж позже пришел к вере? Что тогда? Вот как у тебя... Игорь нашел гениальное по простоте и уникальное по бесчеловечности решение. Сашка до эдакого не додумался. Зато увлекся примерами... Однажды рассказал мне о какой-то неофитке. Эта идиотка стала ходить в университет в штопаном свитере и вытертой юбке, не меняя их всю зиму. Прямо экстремалка, приколистка! Но от пристрастия к зеркалу, по крайней мере, на время избавилась. Чего и добивалась. И это для нее было важнее всего. Да, ее поведение выглядело вычурным, показным. Но зато - совершенно чистая радость об обретенном Господе, и хочется взять и перевернуть все, все отдать, все поменять... Жить по-православному, твердил Сашка. Часто бывать в храме, отказывать в супружеской близости во время постов, не есть мяса, выкинуть телевизор, не смотреть фильмы с Джеки Чаном, разломать диски с компьютерными играми, вырвать пирсинг из пупка, читать Библию и слушать радио "Радонеж". Без вариантов.

- Это что-то... И, по-твоему, плохо? - спросила Ольга.

- Да не плохо! Ты запряги мозги! Не плохо, а трудно! Для меня - почти невыносимо. Я ведь еще вдобавок курю и матом забавляюсь. Въелось в плоть и кровь... И я не знаю, как надо делать, чтобы человек узнал об истинной вере и проникся ею, поверил действительно. Какие-то правильно подобранные слова или книги должны быть... А не орать, что ты живешь неправильно! Я сама знаю, что неправильно, но не возникало у меня никогда желания беседовать с Сашкой на эту тему. Не возникало - и все! А у него не было терпения. Хотелось, чтобы я немедленно пришла в Церковь вслед за ним, хотя взрослому человеку нелегко меняться. Его собственный путь к вере разве прост? Разве такой короткий? А он талдычил, что раньше у нас была хорошая семья, а потом я его возненавидела. Опять же грех. Твердил об искушениях, неизбежно возникающих, когда человек приходит к вере, что это бесы ополчаются и хотят через семью уязвить побольнее. А его вина в том, что я, относившаяся к Церкви безразлично, теперь ненавижу все, связанное с Православием. Но это неправда. Хотя возможно, он своей "учительской" деятельностью служил не спасению, а соблазну. И в наших сложных отношениях виноваты не только бесы, но и он сам.