Бахыт Кенжеев - Иван Безуглов

Автомобиль мягко подкатил к подъезду и Иван Безуглов с невыносимо щемящим чувством раскрыл двери. Все служащие были на местах, но в каждой комнате находилось по одному из подручных Зеленова, с безразличным видом следивших, как сотрудники роются в бумагах и один за другим раскрывают файлы на своих компьютерах. Офис был похож на оккупированный врагом город, когда мирные жители под угрозой смерти пытаются заниматься повседневными делами, однако не могут скрыть своего отчаяния. И все же не нашлось никого из сотрудников, кто не улыбнулся бы президенту, кто не проводил бы его тоскующим взглядом. И потому, входя в свой бывший кабинет, Иван вдруг гордо выпрямил спину, решив, что главное в его нелегком положении - сохранить чувство собственного достоинства. Телохранители, против обыкновения, вошли вслед за ним. Вошла в кабинет и Таня. В приемной Иван боковым зрением заметил необычного посетителя - средних лет бизнесмена с толстым атташе-кейсом, в великолепно сидящем легком костюме фиолетового оттенка, в едва заметную полоску. "Наверное, Зеленов уже подыскивает новых западных партнеров," - подумал Иван.

В мягком кожаном кресле, еще вчера принадлежавшем Безуглову, довольно развалился Владимир Зеленов. Его толстые пальцы выбивали по поверхности стола победную дробь.

- Что за история? - воскликнул он, недовольно щуря опухшие глаза. - Почему здесь с вами вся эта компания? Разве я не сказал вчера, что госпожа Алушкова уволена? Разве не сказал, что вы, номинально оставаясь президентом фирмы вплоть до подписания бумаг о ликвидации, лишаетесь права на маленькие, но симпатичные привилегии, вроде машины и телохранителей? Впрочем, - он благодушно откинулся в кресле и закурил сигару, - я ценю преданность ваших сотрудников своему президенту. Господин Жуковский, господа телохранители, с этой минуты вы уволены тоже. Попрошу вас оставить кабинет.

- До подписания бумаг кабинетом распоряжаюсь я, - гордо возразил Иван, - и госпожа Алушкова остается моим секретарем-референтом.

- Что ж, если вам угодно еще несколько минут побыть президентом фирмы, - Зеленов пожал плечами, - я не возражаю. Все бумаги уже подготовлены, - он похлопал рукой по отвратительной серо-голубой папке, источавшей на весь кабинет острый запах хлорвинила. - Более того, лично я их успел даже подписать, - он хихикнул, - теперь очередь за вами.

Иван прощальным взглядом оглядел свой кабинет. Скользнул глазами по кремовым шторам, по репродукции Айвазовского на стене, по тесным рядам книг на полках. Вся экономическая наука в мире, все ночи бессонных трудов не могли спасти его дела от коммунистической мафии. Неужели правда, что разум и честность беззащитны перед лицом грубой силы? В голубом небе за окном играло беззаботное солнце, а на душе у Ивана царила чернейшая из ночей. Неверными шагами подошел он к своему столу и протянул руку к папке с бумагами, в которой заключалась его судьба.

- Остановитесь, господин Безуглов, - раздался решительный голос Тани. - У меня есть кое-какая дополнительная информация для господина Зеленова.

Политрук вздрогнул. Голос Тани звучал с уверенностью, неожиданной в этой скромной худощавой женщине. Она по-хозяйски подошла к столу и нажала кнопку селектора.

- Евгений Абрамович! - сказала она. - Попрошу вас зайти к господину президенту.

В считанные секунды в дверях кабинета появилась долговязая фигура с бухгалтерским портфельчиком в руке. Посмотрев на Таню, а затем на Ивана, Баратынский густо покраснел. Видимо, его мучила совесть. Как бы то ни было, он подошел к Тане и замер, словно ожидая приказа.

- Прошу вас, - сказала Таня самым будничным голосом, на какой была способна, - предъявите господину Зеленову наши документы.

Баратынский, нехорошо улыбаясь, расстегнул портфельчик и, покопавшись в нем длинными худыми пальцами, достал пачку долговых обязательств, которые ему вчера вручил Зеленов.

- Ну и что вы хотите сказать? - развязно начал политрук. - Я сам предоставил вам отсрочку в сорок восемь часов, но вы почему-то, ссылаясь на указание Татьяны Викторовны, настояли на встрече именно сегодня. И правильно поступили. Сказано - сделано. Подписывайте протокол о ликвидации, Безуглов!

- Погодите, - сказал Баратынский со сладчайшей улыбкой. - Сначала посмотрите на эти бумаги. Я потратил все утро, на то, чтобы их получить.

Безуглов, ничего не понимая, завороженно увидел, как полковник Зеленов недоверчиво взял протянутые через стол долговые обязательства - и при взгляде на первый же из них его самодовольное лицо вытянулось. Он нервно бросил вексель на стол и взял следующий... потом принялся пролистывать векселя один за другим... и, посмотрев на последний, поднял на Баратынского исполненный ненависти взгляд.