Марина Юденич - Welcome to Трансильвания

— Не узнали! Не заметили!

По инерции — очередная гадость вроде бы сошла с рук — Гурский сначала возликовал.

Впрочем, радость была короткой.

— Естественно, не узнали. Откуда бы? Из одной-единственной реплики в идиотском форуме безвестного сайта?

Печаль, а вернее, обида, однако, тоже не задержалась в душе.

Упорхнула почти незамеченной.

Гурский был занят — в который раз он перечитывал письмо, пропуская через себя лаконичные строки.

А в сознании уже работали запущенные на полную мощность память и фантазия.

Потребовались также логика и кое-что из знаний, полученных прежде, относительно собственной малой родины — места, где родился и жил уже целых сорок лет репортер Гурский.

— Странненько… странно, — бормотал Гурский, деловито шаря по столу, заваленному бумагами и самыми разнообразными предметами: пустыми пакетиками из-под чипсов, отжившими свой век пластиковыми зажигалками, прозрачными авторучками BIC, старыми газетами, записками с безвестными телефонами,

В большинстве своем это был совершенный мусор, но в его развалах находились и чрезвычайно полезные вещи.

К примеру, Гурский абсолютно точно знал, что где-то в настольной помойке скрывается небольшой атлас Черновицкой области, разумеется, давно устаревший, нещадно потрепанный, но все равно чрезвычайно полезный, а сейчас прямо-таки необходимый.

— Лесавуч, это ж где-то совсем на западе. Лесавуч… Никогда не был, дыра наверняка несусветная. Откуда там что взялось? Лесавуч…

Атлас наконец нашелся.

Однако Лесавуч — крохотный городишко, прилепившийся к румынской границе, — искать пришлось еще долго.

— Ну вот, Лесавуч… И откуда там возьмется панское поместье?

Гурский снова принялся за ворох мусора на своем столе, на сей раз в поисках «Справочника краеведа» — книжицы еще более древней, чем атлас, но полезной порой ничуть не меньше.

Без труда отыскав в тонкой брошюре нужную статью, Гурский бегло пробежал ее недоверчиво хмыкнул и снова погрузился в поиски.

На очереди было расписание пригородных автобусов — издание, пожалуй, самое свежее и некогда — в хлопотливой, разъездной жизни Гурского — просто незаменимое.

Последнее время репортер все больше работал дома.

Однако ж предстояло, похоже, растрясти старые кости.

И Гурский был почти рад.

Правда, его одолевали сомнения.

Уже в автобусе — благо подходящий отъезжал из Черновцов очень удачно — Гурский внимательно перечел письмо с очередным заданием.

Сомнения остались при нем, но нечто, отдаленно напоминающее прежний азарт, дрогнуло и затрепетало в груди.

Неведомое агентство сообщало, а «Справочник краеведа» полностью подтверждал информацию о том, что в окрестностях крохотного городка Лесавуч находится помещичья усадьба, построенная в конце XVIII века.

Дальнейшая информация несколько разнилась.

Справочник утверждал, что на территории усадьбы действует пансионат, привлекающий многочисленных отдыхающих и туристов уникальным ландшафтом, классической архитектурой, обширной, прекрасно сохранившейся старинной библиотекой, принадлежащей еще прежним владельцам усадьбы, и чем-то там еще, влекущим и манящим трудящихся, пребывающих на заслуженном отдыхе.

По данным агентства, территория усадьбы давно заброшена и пустует, строения обветшали, а местами попросту превратились в руины. Судьба библиотеки, судя по всему, им была неизвестна.

Зато известно, что сильным наводнением, затопившим те края минувшей весной, подмыло древние захоронения в старинном склепе, расположенном на территории усадьбы. Некие любопытствующие субъекты — то ли из местных, то ли пришлые искатели приключений и древних сокровищ — обследовали содержимое древних саркофагов. Один из них — к вящему изумлению исследователей — оказался пуст, хотя надпись на монументальной плите утверждала обратное. Иными словами, согласно написанному, покойник в могиле был.

— Но сплыл! — неожиданно для себя вслух пошутил Гурский.

И даже засмеялся, сочтя шутку удачной.

Так громко, что, любопытствуя, оглянулась сидевшая впереди молодая суетливая бабенка, по всему, удачно торговавшая на рынке. Теперь она возвращалась восвояси с двумя большими корзинами, полными «городской» провизии — яркими баночками с йогуртами, импортным майонезом и большой бутылкой кока-колы.

В ответ Гурский недвусмысленно подмигнул и призывно мотнул головой.

Тетка торопливо отвернулась, скорее озадаченная, нежели оскорбленная предложением.