Руслан Белянцев - Дети проходных дворов

Дома я включаю телевизор. По первому каналу ведущий в черных очках представляет музыкальную программу "МУЗОБОЗ". Его рот не совпадает с текстом, и это выглядит забавно и свежо. Это — креатив, вернее тогда не было слова "креатив", это просто новация на ТВ. "Достоверно о всех стилях и направлениях, самой модной музыки"! Немного информации и несколько клипов. Шевчук поет про дождь, который звонкой пеленой наполнил небо и строит из кубиков город на деревянном столе — подобии нашей страны. Молоденькая девушка по имени Лада Дэнс крутит голыми бедрами и поет про реггей в ночи на палубе яхты. Бутусов в образе мужчины 20-х годов прошлого века печатает что-то на машинке, обращаясь к читателю от имени Спасителя: "Видишь, там, на горе возвышается крест? Под ним десяток солдат, повиси-ка на нём!". И конечно же галанинский "Теплый воздух от крыш", который поднимается вечером вверх, "ты в подъезде стоишь, сигарета потухла в руке". И Галанин ходит по залитой солнцем крыше в черном пальто, и я понимаю, что теплый воздух от крыш скоро снова будет наполнять по вечерам дворы жителями многоэтажек, где-то в сумерках зазвенит гитара. И мне немного томительно от ожидания выпуска, потому что уже хочется перемен и новой студенческой жизни, и одновременно тоскливо потому, что прежняя жизнь закончилась.

— Привет! Спишь еще что ли? — говорит мой сосед Колян.

Я стою в трусах с вороньим гнездом на голове и сонными глазами у приоткрытой двери.

— Угу.

— Короче, меня по весеннему призыву в армию завтра забирают. Сегодня вечером жду у себя.

Колян пригласил всех, кого только мог. Он уже окончил обучение в ПТУ. И был даже рад, что перед началом его утомительной трудовой жизни в стенах завода, ему предстоит еще путевка в армию, где отпахав первый год, потом можно будет почувствовать себя королем. Лежа на боку, можно будет лениво отдавать приказы молодым, которые бегают вокруг, имитируя проносящиеся мимо столбы и изображая ртом стук колес "дембельского поезда". Колян знает, что уже никогда из города надолго не уедет, кроме как в армию. Вернувшись, обрастет семьей, будет работать, по выходным пить, скандалить с женой, хлопать дверью, ночевать у друга, опять пить, потом просыпаться и снова идти на смену. И самое печальное во всем этом, что за смены сейчас платят с задержкой до полугода. Поэтому армия — это кайф!

И служба в целом очень полезна для большинства. Оттуда возвращаются иными. Подростковые хулиганы, вдоволь получив по ребрам в первый год службы и отомстив за это молодым — во второй, приходят с выплеснутыми тестестероновыми запасами лихачества. Кто-то получает урок ответсвенности. Кто-то проходит горнило, обучающее стоять за себя, и обретает кодекс мужского поведения. Это то, что папа Коляна называет: "Ничё, вернется настоящим мужиком!". Он запивает эти свои слова стопкой самогона и весь наш стол пацанов вторит ему.

Я не вписываюсь в этот натюрморт. С тех самых пор, когда я ушел со двора в компанию школьных друзей, я стал чужим. Это ощутимо каждому и мне в первую очередь. И это ощущение так явно проступило здесь. Это похоже на то, как абсолютно одинаковые чёрные муравьи определяют чужака в своем муравейнике, такого же чёрного муравья. Это на уровне энергий, на уровне подсознания и шестого чувства. Ко мне хорошо относятся, вспоминают совместные детские шалости, но никто не тянет в подъезд на перекур, никто не обнимает спьяну и не клянется в вечной дворовой дружбе. А это неизменный ритуал всех проводов в армию. Даже подросшие девчонки из нашего двора, смотрят на меня как на пришельца. Но мне совсем не обидно. Я уже знаю свой удел. И даже нутром чувствую свою дорогу и свои цели в жизни. И они никому не интересны из окружающих меня здесь людей.

— А ты чего в ПТУ не пошел? — спрашивает меня Колян на лестничной клетке во время перекура. — Нафига еще два года в школе мучиться?

— Да, я в институт потом думаю.

— Это сколько еще?

— Еще пять лет.

— Сколько?! Да, я все эти годы на заводе уже деньги буду заколачивать! — довольно усмехается Колян.

И я не объясняю ему всех тонкостей. Я даю ему возможность быть довольным своим будущим. Я просто делаю вид, что действительно затупил.

— Ничего, если передумаю, обязательно в твою "бурсу" пойду.

— Точно! На токаря! Не прогадаешь! Знаешь, сколько хороший токарь получает? — спрашивает он тоном, не позволяющим думать, что мало.

— Знаю, конечно! Но я в этом году, если поступлю тоже уезжаю. Там будет видно.