Алексей Курилко - Отечественное порно

— Плохое настроение?

— Относительно.

— Что-то случилось?

— Ничего.

— Говорить не хочешь?

— А чем закончилась твоя история про таракана?

— Его раздавили.

— Я так и думал.

Две недели от Пербудько и Трубецкого не было ни слуху ни духу.

За это время я успел спокойно и вполне осознанно уйти в запой и смертельно уставшим вернуться обратно: без копейки денег, с обновлёнными долгами, с бессонницей, без малейшего понятия о том, как жить дальше.

Целыми днями я бездельничал, без всякой цели слонялся по квартире, иногда включал телевизор и пытался понять о чём говорят все эти немые люди на экран. Особенно становилось обидно, если транслировали КВН или чей-то концерт.

Пару раз включал комп, проверял электронную почту. Однако писем не было.

По ночам я читал Чехова и болтал ни о чём с Гуляевым, если тот вспоминал обо мне.

Наконец в понедельник мне позвонил Сергей.

— Ты как, не против поприсутствовать на съёмках? — спросил он.

Я пожал плечами так, словно Пербудько мог меня видеть.

Сами съёмки меня мало интересовали, но я прекрасно помнил о первой половине гонорара.

— Ну… в общем, — сказал я, — можно…

— Тогда так. Актёры сдали анализы, сегодня должны быть результаты. Значит завтра можем начинать. Пока установят декорации, выставят свет, загримируют актёров, то-сё… Короче, подъезжай к десяти.

— Куда? — спросил я, рыская глазами по комнате в поиске ручки или карандаша.

— Киностудия «Довженко» знаешь где?

— Вы снимаете там?!

— В западном крыле, павильон номер десять. Что тебе удивляет?

Сказать, что я был удивлён — ничего не сказать. Я был по меньшей мере в шоке.

— Аренда помещения вполне приемлемая, — продолжал Сергей. — Звукоизоляция в норме. По документам мы снимаем лёгкий эротический фильм. А уж где заканчивается эротика и начинается порнография — это в нашем законодательстве точно не указано. Место надёжное — не сомневайся. Во всяком случае, менты туда не нагрянут. Мы там уже снимали раз. Очень удобно. Меня больше беспокоят натурные съёмки. До снега ещё далеко. Да и не каждую зиму он выпадает. А бутафорский снег это такой геммор. Боюсь, что он натуры придётся отказаться. А так хотелось! Так хотелось показать нашу суровую зиму во всей красе. Ведь фильм, по большому счёту, рассчитан на западного зрителя, а они там в большинстве своём уверенны, что у нас тут круглый год зима, водка, икра и медведи.

— Не думаю. То есть водка — да. Что касается всего остального… С Украиной теперь другие ассоциации — водка, Чернобыль и братья Кличко.

— В любом случае, почти ни хрена о нас не знают.

— Как будто тебя это сильно волнует?

— Не будь циником. Я патриот. Иначе давно бы рванул за бугор. Меня, между прочим, неоднократно приглашали в Германию снимать.

— Порно?

— Какая разница? Мне предлагали работу! Для художника важнее всего — когда его ценят. Когда его творчество кому-то нужно. Хочешь над этим постебаться?

Но мне было не до стёба.

— Извини, — сказал я.

— Проехали.

— Значит, до завтра.

— До завтра.

На проходной киностудии охранник строго спросил:

— Куда?

— На съёмку. Э… В десятый павильон.

— Фамилия?

— Пучков, — солгал я, не задумываясь.

Он сверился с каким-то списком, лежащим у него на столе. Должно быть ему не понравилось, что произнесенная фамилия отсутствовала в списке. Он покачал головой и сказал:

— Идите к тому окошку и возьмите временный пропуск.

Я направился к указанному месту.

— Фамилия? — спросила молоденькая брюнетка по ту сторону окошка.

— Пучков, — настаивал я на своей лжи.

Осторожность, думал я, не помешает.

— Документы есть?

— Оказалось, что оставил дома. — Я изобразил на лице почти искреннее сожаление. — В таких случаях моя бедная мама говорила: «лучше б ты голову забыл». Но если б я забыл голову и принёс паспорт, то с чем бы вы сравнили фото?

Брюнетка мягко улыбнулась одними губами, давая понять, что оценила эту несмешную шутку.

— Ну хорошо, — сказала она и выписала пропуск.

Да, обаяние не пропьёшь!

Павильон, где проводились съёмки, со стороны казался совершенно заброшенным (как и большинство зданий на территории киностудии) и был закрыт.

Я пару раз подёргал запертую дверь, постучал…

За спиной бесшумно возник здоровенный бритоголовый мужчина в чёрном костюме, при галстуке, с шипящей рацией в руке.

— Какие-то проблемы?

— Да нет, — залепетал я. — Тут должны были проводиться съёмки… Меня пригласили…