Земовит Щерек - Татуировка с тризубом

Тем не менее, когда габсбургская империя распалась на этнически-национальные куски, национально осознавшие себя русины, заставляющие теперь уже называть себя украинцами, пожелали иметь собственное государство, объединяющее украинцев из России и Австрии. Проект прокатил, но лишь на мгновение. Украинская Народная Республика просуществовала всего лишь полгода, после чего ее восточная часть вернулась под российскую власть, а западная — под власть Республики Польша. Но тогда уже не было и речи о принятии польской культуры: украинцы желали идти на свое, и для того, чтобы этой цели достичь, взяли бы в союзники даже дьявола. В 1939 году этот дьявол пришел, и украинцы подписали с ним договор кровью. Только весьма быстро, как с такими договорами и бывает, оказалось, что дьявольское наваждение было фальшивым: немцы начали относиться к украинцам не намного лучше, чем к другим "славянским унтерменшам" в округе, за что все оставшиеся "недочеловеки" посчитали украинцев предателями. Тот факт, что украинское националистическое движение еще перед войной заразилось царящим по всей тогдашней Европе фашизмом, и во время войны по локти запачкалось в крови своих соседей — только ухудшил ситуацию. Галичина, с выжженным на щеке клеймом преступника, отчаянно дергаясь и брызгая по сторонам кровью, чужой и собственной, попала под власть Москвы, под которой никогда ранее не была. Пришел Советский Союз. Щелкнули засовы. Свет погас.

В результате распада СССР родилась Украина. Галиция-Галичина была ее частью. Казалось бы, что галичане должны быть счастливы: наконец-то у украинцев было свое государство. Поначалу они, действительно, такими и были. Но быстро оказалось, что независимая Украина не имеет ничего общего с представлениями Галичины об украинской независимости.

Вместо украинского рая, амбициозного, патриотического, развивающегося, как и вся остальная Европа, и являющегося ее неотъемлемой частью, независимая Украина оказалась неспособным организмом, проеденным постсоветской патологией и — к отчаянию терпеть не могущих Москвы галичан — мало чем отличающимся от России как культурно, как в плане языка, так даже и эстетично. В огромной части надднепрянской Украины, не говоря уже про юг страны: про Крым, Одессу, Буджак, всегда достаточно слабо связанный с Киевом, советская культура доминировала над украинской культурой, и можно даже сказать, что сделала из нее свой собственный вариант.

Галичина, впрочем, тоже заразилась советскостью.

Осоветился и Львов, в который мы как раз въезжали.

Перед Львовом стоит пост ДАI, это аббревиатура от "Державна Автомобiльна Iнспекцiя", Государственная Автомобильная Инспекция. Дорожная милиция. Сам пост — это уже пустая скорлупка, потому что ГАИ отменили, но водители наверняка долго еще будут перед постом интуитивно притормаживать, как вечно притормаживали. Молясь при этом: лишь бы только снова не приебались, потому что чего-чего, а приебаться те могли всегда. И дело было только лишь в бабках, ни в чем другом. Никакой там безопасности дорожного движения, никаких дел. Все это знали: и водители, и милиционеры, но одни перед другими продолжали разыгрывать дешевый театр. И никто, похоже, открыто перед этим не выступил. И одни, и другие знали, что если бы маска до конца свалилась, оказалось бы, что все живут в постапокалипсисе, в падшем государстве, в стране бесправия, в таком месте, где власти как таковой-то и нет. В пустом пространстве, которое способно заполнить лишь голое насилие. А вот этой вот правды боялись, похоже, что одни, что другие. Так что милиционер притворялся, что он и вправду чего-то контролирует и проверяет, а водитель — будто и вправду верит в то, что ему удастся убедить милиционера в том, что он невиновен и никаких правил не нарушал. И что вообще, речь идет исключительно о правилах дорожного движения. А вот этот номер как раз пройти и не мог, потому что штраф, если человек стал на своем, всегда было за что выписать. Если не за превышение скорости, так за грязные номера, за слишком большую концентрацию свинца в продуктах сгорания. Если водила сопротивлялся уж слишком долго, всегда можно было подделать результат выдыхаемого воздуха. И вот тогда уже сдавался каждый. А чего, лошадь всегда больнее лягнет.

По усилению дойки водителей инспекторами ГАИ можно было почувствовать царящий в государстве климат. Во времена Евро 2012 у гаишников был абсолютный запрет на то, чтобы брать взятки, и запрет этот они соблюдали. Но их начальство понимало, что этот запрет до бесконечности протянуть было нельзя. Раньше или позднее его бы нарушили, а тогда пострадал бы престиж начальства, не способного осуществлять распоряжения власти. Начальство не могло себе этого позволить, и палку не перегибало. То есть — формальный запрет, понятное дело, был всегда. Пьесы постоянно разыгрывались. Но настоящая жизнь настоящей жизнью и оставалась.