Земовит Щерек - Татуировка с тризубом

Ведь, понятное же дело, что выиграть он никак не мог, и, раньше или позже, действительность, с помощью государственного аппарата принуждения, должна была его сцапать. Так что, скорее всего, следует предполагать, что он понимал это, хотя сам перед собой притворялся, будто бы все идет по-другому.

Но на какой-то миг он был словно Ковальский в "Исчезающей точке" [46]( "Исчезающая точка . На несколько секунд он мог испытать неограниченную свободу, которую могут почувствовать только изгои и те, которые ничем не рискуют. Все, которые ненадолго осознают, что вся эта байда хорошим кончиться не может, но — под конец — что кончится хорошо.

Ему и так повезло, по крайней мере, на какое-то время: парой месяцев ранее другой контрабандист желал сделать то же самое на машине "рено трафик": пограничники вытащили его из кабины и сразу же надели наручники. Дополнительного времени ему не дали. Того самого мгновения убийственной свободы, после которой уже только потоп.

Местные говнюки по вечерам устраивают здесь игры на своих авто. Выглядит это так: они разгоняются и резко тормозят на самой грани своего мира, делают разворот и возвращаются к себе, в глубины собственных жизней, своей реальности. А машины у них частенько с польскими номерами. Перемышль, под-Перемышль, Ярослав: RP, RPR, RJA. Украинские пошлины слишком высоки, чтобы имело смысл регистрироваться у себя. Иногда размер пошлины превышает сумму, которую дал за машину. Эти пошлины — еще со времен Януковича. Народ рассчитывал на то, что после Майдана все как-то поменяется. А потом случилась война, более важные проблемы, так что этот вопрос как-то тянется… Все размылось. Граждане не возмущаются, а что: из-за дурацких пошлин снова на Майдане стоять? Это же сколько раз на год посылать нахрен собственную жизнь и революцию делать. Вот на это народ на Украине понимающий, комбинацию какую-нибудь вывернуть умеют. Так что машины регистрируют на несуществующий адрес в Польше. Правда, раз в какое-то время приходится пересечь границу. Ну а это уже не такая и проблема, ведь они же и так ездят в Польшу за товаром. Впрочем, способов хватает. Один знакомый из Ужгорода ездит на словацких номерах. Говорит, что возможностей тут несколько.

— Первый способ, — рассказывает он, — это пересекать границу раз в неделю. То есть, — тут же прибавляет он, — не надо даже въезжать на территорию другой страны, нужно только на украинской границе выехать из компьютера. Понял? Это означает: покинуть украинскую таможенную территорию. Пока что раз в неделю, но хотят сделать раз в месяц. Все депутаты из пограничных районов эту идею поддерживают. Перед выборами. Второй способ, — рассказывает, — делаешь себе бумагу, что машина в ремонте. Даешь взятку в десять баксов в автомастерской, и они тебе такую бумагу выставляют, тогда за границу можно не ездить с полгода, а то и больше. Третий способ: устраиваешь себе документ, что работаешь в зарубежной фирме, а тачка служебная. Тогда нужно будет выезжать только раз в году. Ну и так далее.

В обложенном алюминиевыми панелями магазине с конфетами и спиртным сейчас располагается мини-бар. Можно съесть куриную или рыбную котлетку, холодную или разогретую, какой-нибудь салатик. Можно выпить кофе, чаю или водки. Пограничье, словно из вестерна. Мужики сидят за белыми столиками, с бумажными тарелками, пользуются пластмассовыми ложками и вилками. У них коротко остриженные волосы и глаза на затылке. Это они производят пограничное богатство. Это благодаря ним в Шегини имеется асфальт, газ и уличное освещение.

Когда они уже съедят свои салаты с майонезом, прочитают свои мятые газеты, а в них спортивный раздел, криминальную хронику и объявления "куплю/продам", то выходят из магазина, закуривают и прищуренными глазами глядят на других героев пограничья, которые расположились по другой стороне.

Потому что по другой стороне стоит отряд пограничных войск. Он располагается за стеной, выкрашенной совершенно не по-военному, розовой краской. Избыточное соблюдение формы никогда не было сильным пунктом Восточной Европы. Это не следует путать с бесцеремонностью. Бесцеремонность — это разрешать себе плевать на форму в рамках какого-то порядка. В Восточной Европе поддержание формы воспринимается как ненужная трата сил.

Я крутился по округе, пытаясь подцепиться к чему-нибудь, едущему до Львова, и наблюдал за тем, как пограничники и приграничные ребята приглядываются одни к другим. Солдаты стояли под стеной, на пост-советской версии польбрука и поглядывали на тех, кто стоял под бывшим магазином. Немного с любопытством, немного с вызовом. Они тоже курили. На них была полевая форма, синяя, в маскировочные пятна. В этой форме они были чем-то похожи на больших, блестящих насекомых.