Сергей МАВРОДИ - Искушение. Сын Люцифера

Дальше — еще больше. Он начал сомневаться во всех подряд. В друзьях, в родственниках — во всех близких ему людях. Представлять себе, а как поведут себя они в той или иной ситуации. Пусть даже совершенно неестественной и в реальной жизни немыслимой. Подобные мысли мелькают время от времени в голове у каждого («А продали бы меня за миллион?!»), но если у обычного человека они сразу же гаснут и умирают, едва родившись, то у него они тут же воплощались в жизнь, в реальность в его поистине дьявольских романах.

Полный успех их порождал у него в душе новый всплеск злобы и отчаяния, и на свет появлялся новый роман, еще ужаснее и безысходнее предыдущего.

Вокруг него скоро образовалась пустыня, вакуум — ни друзей, ни близких. Ведь это тоже были совершенно обычные, средние люди, и для их верности, дружбы, чести тоже существовали известные пределы. Они тоже не выдерживали всех этих нечеловеческих испытаний и искушений, предложенных им во всех этих нечеловеческих романах. Если даже для стали существует предел прочности, то что же говорить о людях! Есть бездны, в которые человеку лучше не заглядывать, ибо там ничего нет, кроме предательства, бесчестия и лжи. И есть температуры, при которых плавится всё. Даже любовь, честь и верность.

Оставшись совсем один, он начал мстить всем, всем людям вообще. Извращенные сексуальные сцены, оргии, насилие — всё это полилось рекой. Он будил в людях самые низкие, низменные инстинкты и злорадствовал, видя, как растут тиражи его романов. Казалось, что его устами говорит сам Сатана. А с Сатаной, как известно, нельзя разговаривать и его нельзя слушать.

Но в те времена, когда изрекали эту истину, — вдруг засмеялся Писатель, — вероятно, еще не существовало ни книгопечатания, ни средств массовой информации. В частности, телевидения, — после паузы добавил он, иронически глядя на Ведущую. — Да и про «читать» здесь ничего не сказано. Читать, наверное, можно.

В (после длинной паузы): И что было дальше?

П (опять засмеявшись): Дальше? Дальше ничего не было. Это же сказка!

В (после новой паузы): Да… Сказка… Но Вы знаете, у меня какое-то странное впечатление от этой сказки осталось… Вы ее случайно не про себя рассказали?

П (усмехнувшись): Ого! Какой комплимент! Мои романы настолько талантливы? Как у героя сказки?

В: Ну… не знаю… Наверное… Да, пожалуй, что да. И смену тем своих романов Вы так подробно описали.

П (снова усмехнувшись): Это игра. Я играю сейчас и с Вами, и с телезрителями. Провоцирую их, чтобы поднять свой рейтинг и еще больше усилить интерес ко мне и к моему творчеству. Теперь мои романы прочтут все, даже те, кто до этого вообще никогда ничего не читал, кроме ценников, чеков и этикеток на бутылках. Чтобы пообщаться с самим Сатаной. Ведь зло привлекательно. Неотразимо! Предупреди человека, что читать нельзя, и он обязательно прочтет.

В (в замешательстве): Вы это всё серьезно?

П (с прежней иронией): Нет. Да. Да-нет. Я же Вам говорю, что это всё игра. И игра то, что это всё игра.

И так до бесконечности. Рекурсия. Бесконечный ряд вложенных друг в друга матрёшек. Лента Мёбиуса, где внутренняя поверхность одновременно является и внешней. А правда одновременно является и ложью. Так что понять, где кончается одна и начинается другая, уже невозможно.

Знаменитое: «я лгу!». Если я лгу, то я говорю правду, а если я говорю правду, то я лгу. Высказывание, одновременно являющееся и истинным, и ложным.

В (с еще большим замешательством): Я что-то совсем запуталась.

П (насмешливо): Ничего-ничего! Я же говорю сейчас от имени Сатаны, а Он известный любитель парадоксов.

В (собравшись с мыслями): Вы верующий человек? Христианин?

П : То есть верю ли я в существование Христа? Конечно!

В : «Конечно»?

П (пожимая плечами): Ну, разумеется. Христос существовал.

В : Вы это так странно говорите!.. Так уверенно…

П (по-прежнему насмешливо глядя на Ведущую): Каждый истинный христианин должен быть в этом уверен. Разве нет?

В : Вот Вы вроде абсолютно всё правильно говорите, а…

П (перебивая): Ну-ну-ну! Эта сцена уже описана Гёте. Не будем повторяться. Я не Фауст, да и Вы не Маргарита. (Медленно, после паузы): Если Вам так нравятся мои романы…

В (натянуто улыбаясь): Всё! Время нашей передачи подошло к концу. Ответьте, пожалуйста, на вопросы телезрителей. Их очень много поступило, но времени уже нет. Хотя бы на один.