Дмитрий Глуховский - Откровение

— Слово «меритократия» знакомо вам? — брезгливо спросил он. — Власть должна попадать в руки тем, кто ее заслуживает. К самым предприимчивым, самым бойкими, самым агрессивным. У власти должны быть альфа-самцы. Именно в нашей стране и существует самая подлинная меритократия. Есть универсальное мерило — именно то, что у вас сейчас в чемоданчике. Фиалкового цвета. Именно так система отсеивает плевлы и отбирает эффективных управленцев. Так и отстраивается пирамида.

— То есть, деньги — просто символ? — поразился Валерий Ильич.

— Символ, символ. Кнопку жмите.

— Подождите… Подождите! — взмолился Валерий Ильич. — Неужели я так кем угодно могу стать?

— Только так и можете. Других путей нет. А кем надо? — устало спросил лифт.

— И… Президентом?

— Ну конечно! — заверил лифт. — Объяснил же: меритократия. У власти находятся те, кто этого достоин. Вы копите, копите.

— И… Премьер-министром?

— Вот это — нет, — замялся лифт. — Это не получится. Это в нашей системе и сдержка, и противовес. А что, Президентом-то не хотите?

Валерий Ильич понурился, отправил наверх очередной крокодиловый кейс и впервые за текущий квартал нажрался.

Окунувшись в нуворишеское золотое великолепие Храма Христа Спасителя, Валерий Ильич крестился механически, воровато оглядываясь по сторонам, и думал, отчего в жизни нет справедливости.

Ничего ему не оставалось желать, кроме как оказаться в летящем по Кутузовскому державном пульмане в окружении трех гелендевагенов… Но эта трасса для него оказалась перекрыта.

И тогда, бросив дерзкий взгляд на светлый лик на иконах, Валерий Ильич вдруг зажегся. Если премьером нельзя…

Из храма он сорвался сразу на Старую Площадь. Выкинул водителя, сел за руль и рванул так, что шестилитровый двигатель чуть не вскипел.

Примчался к тайному подъезду, взлетел по лестнице вверх мимо сонного привратника, несколько раз вжал кнопку вызова, пока не приехал лифт…

— Господом Богом быть хочу! — страстно зашептал он волшебному колокольчику, вдавив кнопку и не отпуская. — Сколько надо, скажи? Я дам!

И тут же — осознав, испугавшись, зажмурился, ожидая кары.

Молния? Инсульт?!

Лифт наполняла тяжелая, ватная тишина.

Потом что-то зашуршало, словно некто невидимый листал толстенный бумажный том — то ли БСЭ, то ли УПК. Или Библию?

— Богом? — повторил голос.

— Да… — прошептал отчаянно Валерий Ильич, утверждая свой приговор.

— Так это вы, батенька, проскочили уже. Это между главой Химкинской администрации и мэром Сочи.

— Тогда ничего не надо! — капризно сказал Валерий Ильич. — Никакой вашей карьеры, никаких лифтов, никаких лотерейных билетов, ничего! Слышите, ничего!!!

— Да ладно вам, что вы так, — перепуганно взглянула на Валерика кассирша. — Не хотите билетов, не надо. Вот вам ваши десять рублей. Следующий!