Кристофер Прист - Престиж

В конце концов я произнес:

– Способы могут быть разными. Фокус – это всегда не то, что кажется. Путем длительных тренировок и репетиций…

При этих словах юный газетчик едва не выпрыгнул из кресла:

– Сэр, неужели вы полагаете, что он использует двойника? Все лондонские иллюзионисты словно сговорились! Я поначалу думал точно так же.

– Да, именно этим он и пользуется. – Я немного успокоился при виде такой непосредственности.

– В таком случае, сэр, – вскричал юноша, – вы заблуждаетесь, как и все остальные! Никакого двойника нет и в помине! Вот что самое поразительное!

– У него есть брат-близнец, – произнес я. – Другие возможности исключены.

– Это не так. У Альфреда Бордена нет ни брата-близнеца, ни двойника, который мог бы сойти за него самого. Я наводил о нем справки и отвечаю за свои слова. Он работает один, если не считать ассистентки, которая выходит с ним на сцену, и техника, который помогает ему в изготовлении аппаратуры. В этом отношении он ничем не отличается от других представителей профессии. У вас ведь тоже…

– Да, разумеется, у меня тоже есть конструктор, – с готовностью подтвердил я. – Однако мне нужны подробности. Ваше сообщение меня очень заинтересовало. У вас надежные источники?

– В высшей степени.

– А доказательства?

– Полагаю, вы согласитесь, сэр, – ответил Кениг, – что нельзя доказать то, чего не существует. Могу сказать одно: я провел журналистское расследование и не нашел ни единого факта в поддержку вашего мнения.

С этими словами он протянул мне тонкую пачку бумаг. Это были сведения о мистере Бордене, которые меня невероятно заинтриговали, и я попросил репортера уступить их мне.

Тут в каждом из нас взыграли профессиональные амбиции. Он твердил, что журналист не имеет права передавать результаты своих расследований третьему лицу. На это я отвечал, что даже при наличии у него полных и абсолютно правдивых сведений о Бордене их все равно не удастся опубликовать при жизни этой персоны.

С другой стороны, говорил я, будь у меня возможность провести свое собственное расследование, я мог бы впоследствии предоставить ему сведения для поистине сенсационного материала.

В результате Кениг согласился дать мне переписать фрагменты своего архива, что я тут же и сделал под его диктовку. Своими выводами он со мной не поделился; впрочем, они, по правде говоря, не представляли для меня никакого интереса. В благодарность я вручил ему пять соверенов.

Когда с этим было покончено, мистер Кениг спросил:

– Можно полюбопытствовать, сэр, какой цели вы надеетесь достичь с помощью этих сведений?

– У меня одна цель: служение магическому искусству, – решительно ответил я.

– Понятно, – кивнул он. – Хотите дослужиться до того, чтобы освоить иллюзион Профессора?

– Уверяю вас, мистер Кениг, – с холодным презрением бросил я, провожая его к выходу, – уверяю вас, что при желании мог бы исполнять этот шутовской трюк хоть каждый вечер!

Репортер ушел.

Сегодня у меня свободный день, поэтому я смог описать эту встречу. Последняя колкость Кенига не дает мне покоя. Во что бы то ни стало нужно разгадать секрет Бордена. Нет мести более сладостной, нежели побить врага его же оружием, обойти по всем статьям, оставить далеко позади.

Благодаря любезности мистера Кенига в мое распоряжение поступили ценнейшие сведения о мистере Бордене, которые мне очень пригодятся. Впрочем, они нуждаются в проверке.

Пока не предпринимал никаких шагов в отношении Бордена. Договоренность об американском турне остается в силе, и мы с Каттером углубились в приготовления. Гастроли продлятся более двух месяцев; невыносимо думать, что все это время я буду в разлуке с Джулией и детьми.

Но отменять поездку нельзя. Она сулит баснословные заработки, а кроме того, я, похоже, самый молодой фокусник в Британии, да и во всей Европе, которого пригласили разделить успех величайших артистов иллюзионного жанра. В Новом Свете родились или обосновались самые блистательные маги современности, и приглашение на гастроли в США – это лучший комплимент для профессионала.

А Бордена в Штаты не зовут!

С нетерпением ждал спокойного домашнего Рождества. Чтобы никаких представлений, никаких репетиций и разъездов. Мне хотелось с толовой уйти в семью, забыть обо всем на свете. Однако после отмены одного ангажемента мне предложили весьма соблазнительный и прибыльный двухнедельный контракт, который ко всему прочему предусматривает проживание вместе с семьей. Мы встретим Рождество в Истборне, в номере «Гранд-Отеля» с видом на море!