Степан Чепмэн - Тройка

Она прикатила на своем желтом грузовичке и затормозила в сантиметре от моих ботинок, попыхивая выхлопными газами мне в лицо.

— Мне нужен подъемник, — сообщил я ей.

— Ты жутко смотришься, — сказала она. — Тебе надо передохнуть.

— Мне нужно посмотреть три верхних яруса, — объяснил я.

— Никаких проблем. Залезай!

Я огляделся в поисках тормозного башмака.

— Дай я найду колодку, чтобы подложить под колеса.

Вера фыркнула.

— Что за глупости! — отрезала она. — Я не собираюсь тебя ронять.

Одна колодка, с сильно помятыми краями, валялась неподалеку, но в нее был воткнут домкрат. Я попытался покрутить рычаг домкрата, но чем больше вертел, тем глубже он увязал в чертовом башмаке. Я бросил это занятие и вскарабкался на полозья подъемника.

— Поднимаемся, — спокойно предупредила Вера.

Мотор зарычал, цепи зазвякали, цементный пол стал удаляться от меня. Три нижних яруса стеллажей остались внизу. Вибрация мотора подъемника через полозья передавалась мне в ноги, коленки дрожали. На четвертом ярусе Q-14738 не обнаружилось. То же повторилось на пятом.

— Медленнее! — крикнул я вниз.

Вера приглушила мотор.

— Я тебя не слышу, — проорала она.

Полозья, вздрогнув, внезапно остановились. Я раскинул руки, чтобы сохранить равновесие.

— Не смотри вниз! — завопила Вера.

На шестом, самом верхнем ярусе, стоял ящик с оборудованием для грузоподъемника «3025».

Крыша склада оказалась у меня прямо над головой. На уровне моих локтей светились привинченные к потолку люминесцентные лампы. Ничего приятного.

Рядом с оборудованием для «3025» стояла какая-то большая коробка странной формы. Ярлыка не было видно. Ну, она просто обязана быть проклятым Q-14738! Как бы ее повернуть?

Я всегда отличался упорством и методичностью. Некоторые называли это упрямством. Упорство без границ, вплоть до того, что я забывал о безопасности.

Полки верхнего яруса стеллажей выглядели достаточно прочными, чтобы выдержать мой вес. Я схватился одной рукой за опорную стойку, пригнул голову и перевалился с полозьев подъемника на полку.

Там оказалось уютно, чем-то даже напоминало укромную пещерку в скале. Внезапно снизу послышался грохот — ящик с оборудованием для «3025» с громким треском рассыпался, соприкоснувшись с цементным полом. Очевидно, я задел его, когда влезал на полку.

— Ты пытаешься меня угробить? — закричала мне Вера.

— Всерьез обдумываю эту проблему, — крикнул я в ответ.

— А-а, ладно! Ты, Алекс, как всегда, чертовски серьезен.

Лежа на боку, я начал поворачивать загадочную коробку, надеясь разглядеть инвентарный ярлык. Но ни на одной из четырех сторон не оказалось никаких ярлыков. На крышке и на днище их тоже не было.

Я сжал крепкими протезными пальцами одну из верхних картонных створок и отодрал ее. Затем повернул коробку и оторвал вторую картонку. Чертов груз! Мне придется искать инвентарный номер внутри коробки. Снизу ко мне обратилась Вера.

— Алекс, могу я задать тебе один очень личный вопрос?

— Нет! — заорал я. — Никаких вопросов! Я занят!

Я вытащил модель из упаковки и посмотрел на яркую наклейку. Она была расположена в углу. «Детская игрушка. Ходячий луноход № 3031».

Нынче точно не мой день.

— Когда ты меня пригласишь, или, вернее, пригласишь ли ты меня вообще? — продолжала Вера. — На свидание, понимаешь? Я спрашиваю потому, что это очевидно. Ясно, что я тебе нравлюсь. То есть, если бы я тебе не нравилась, ты бы так не раздражался, верно?

— Неверно! — сообщил я ей. — Я для тебя слишком стар! И никогда не хожу на свидания! Я очень занят!

У меня не было сил с ней спорить. Я перекатился на спину и вытащил из кармана сигарету.

— Эй, Алекс! — позвала Вера. — Ты еще там? У меня кончается рабочий день. Прямо сейчас. Ничего?

— А ничего, если я скину сейчас ящик на твою башку?

— Ха! — ответила Вера. — Я не желаю стоять здесь и выслушивать глупые угрозы!

С этими словами она включила мотор и выкатилась из прохода между стеллажами.

Когда звук мотора заглох вдали, я зажег сигарету и устроился, откинувшись на стенку коробки № 3031. Интересно, как я теперь буду отсюда спускаться?

Странно, как иногда наш мозг отказывается решать непосредственные проблемы. Оказавшись в затруднительном положении, я вдруг обнаружил, что погрузился в воспоминания о той ночи, когда потерял правую кисть, ту, что была у меня от рождения. Я помнил эту ночь до мельчайших подробностей. Это был классический несчастный случай на промышленном производстве. Человек входит в соприкосновение с машиной… Хрясть!