Тони Магуайр - Когда вернется папа… История одного предательства

Позору и страданиям Антуанетты не было места в этих мечтах. В выдуманном мире Рут ее дочь была трудным подростком и виновницей всех бед.

И хотя Антуанетта пыталась бороться, прошло немного времени, и она сама начала верить в то, что, возможно, ее мать права.

В начале шестидесятых кафе, словно грибы после дождя, заполнили центр Белфаста. В этих заведениях, преображающихся по вечерам, собиралась местная молодежь, чтобы выпить капучино и поболтать. В одном из них Антуанетта, по желанию Рут, и должна была встретиться с отцом. Это было любимое кафе Антуанетты, именно здесь она встречалась со своими подругами перед тем, как пойти на танцы. Они заказывали шипучие напитки и обсуждали планы на предстоящий вечер.

Однако в день освобождения отца Антуанетту не радовала знакомая обстановка. Прежний уютный полумрак казался ей мрачным, а большая серебристо-черная кофемашина, обычно издававшая радостное знакомое шипение и бульканье, молча стояла на барной стойке.

В эти часы кафе пустовало: было еще слишком рано для многочисленных вечерних посетителей, а смешанная толпа из аккуратно одетых бизнесменов и элегантных женщин уже вернулась после ланча в свои офисы.

Из-за неизбежного возвращения отца Антуанетту охватила глубокая депрессия. Ей казалось, будто ее засасывает в черную дыру, и она страшилась мыслей о завтрашнем дне. Даже самые простые задания представлялись ей невероятно трудными, и любая мелочь вызывала тревогу. Все ее чувства замерли, и Антуанетта словно превратилась в механическую куклу, которой уже была когда-то. Она чувствовала, что единственный способ защитить себя — беспрекословно повиноваться приказам.

Мучили Антуанетту и другие невеселые мысли. Что она скажет, если встретит кого-нибудь из подруг? Почему мать договорилась о встрече в таком месте, которое считалось «ее территорией»? Похоже, ее хотели лишить и той независимости, которой она добилась, и той жизни, которую она выбрала для себя.

Раздумывая, она медленно подошла к одному из деревянных столиков и механически опустилась на стул. Его автобус должен прибыть в три часа. Она благодарила Бога за то, что в это время дня шансы наткнуться на кого-нибудь из знакомых были ничтожно малы.

Какого отца она увидит сейчас? — думала Антуанетта. Того заботливого мужчину, который много лет назад встретил свою жену и дочь на пристани Белфаста; того весельчака, который заставлял Рут светиться от счастья, а свою пятилетнюю дочь хохотать от удовольствия, когда он, качая, подбрасывал ее вверх, а затем звонко чмокал в обе щеки? Тот отец, который легонько трепал ее за подбородок и задаривал мать коробками с шоколадом, сейчас был лишь слабым воспоминанием.

Или это будет другой отец, у которого при одном лишь взгляде на Антуанетту глаза наливались кровью, а губы дрожали от злости? Все свое детство она боялась его. Тот, кого она так старательно пыталась выбросить из головы и все же помнила так отчетливо, возвращался назад.

Антуанетта приехала в кафе слишком рано. Она выглядела как в старые времена: ее заново окрашенные волосы спадали на плечи, рассыпаясь по воротнику пиджака в морском стиле, а вместо привычных для подростка джинсов и рубашки на ней были серая юбка и бледно-голубая двойка. Этим утром мать решительно вошла ее в комнату. Было видно, что она тщательно готовилась к приезду мужа: на ней был серый пиджак с меховым воротником, который выгодно оттенял ее кожу. Она покрасила волосы, чтобы скрыть седину, появившуюся за последние годы, и они медными волнами обрамляли ее лицо. На губах была ярко-красная помада ее любимого оттенка, а на руках с алыми наманикюренными пальчиками блестели кольца. Рут открыла шкаф и выбрала для нее одежду на свой вкус.

— Дорогая, надень сегодня это, — сказала она.

— Но мне это совсем не нравится, — пробормотала Антуанетта. — Это сейчас не модно.

— Глупости, дорогая. В этом наряде ты выглядишь прелестно. Тебе очень идет голубой цвет. Надень это, пожалуйста, чтобы сделать мне приятное, хорошо?

Ей пришлось подчиниться.

Антуанетта решила приехать на место встречи раньше отца и занять выигрышную позицию за столиком, чтобы хорошо видеть дверь и всех входящих. Ей хотелось увидеть его раньше, чем он заметит ее.

Мягкие полосы теплого света от висячих ламп падали на деревянные столики. Принесли кофе, и ей пришлось держать чашку обеими руками, так как ее ладони были влажными от страха. По телу то и дело пробегала нервная дрожь, а голова казалась пустой после бессонной ночи.