Елена Сазанович - Гайдебуровский старик

– Здравствуйте, дорогой! – с порога весело закричал милиционер, крепко пожимая мои протянутые руки. – А я уже волновался. Думал, чего бы не случилось.

– А что должно было случиться, – машинально прохрипел осипшим голосом я. Все же, похоже, я умудрился простыть. Моя болезнь была вполне реальна.

– У вас так долго висела эта табличка! – он протянул мне табличку с надписью «закрыто». – Вы так надолго никогда не закрывались.

Только теперь до меня стало доходить, что меня приняли за антиквара. Приняли безапелляционно, наверняка. Я схватился за голову. Конечно, этот седой парик. Эта седая борода. Мне даже показалось, что мое лицо исполосовано морщинами. От прожитого шока.

Стоит только все снять с лица. И отшвырнуть в сторону. И протянуть руки для наручников. И рассказать про болезнь. Уже появился шанс, что мне поверят. Ведь мой голос изменен до неузнаваемости от простуды.

– Боже, вы простыли! – милиционер приложил холодную ладонь к моему лбу. – Да вы просто горите! Теперь все понятно! Вам срочно нужно в постель, дорогой Аристарх Модестович!

Ну вот. Наконец, я узнал, как зовут старика. И если поначалу у меня были силы вот так, с ходу раскрыть все карты, то с приобретением имени антиквара, свои карты я почему-то решил приберечь. Никогда не поздно признаться. Тем более, я действительно болен и просто не осилю признание, и тем более допрос. Хотя у меня появились шансы на смягчение приговора. Ведь я был болен. И есть даже свидетель этой болезни. Веселый курносый милиционер.

– Дорогой Аристарх Модестович, – не унимался милиционер. – Давайте я вас уложу, что-нибудь приготовлю горяченького.

Он бережно взял меня под локоть и легонько подтолкнул вперед.

Милиционер действительно неплохо относился к антиквару. Видимо, они были давние друзья, что усложняло дело. Даже называл его «дорогой». Старое обращение, теперь уже такое редкое. Оно подчеркивало уважение к старику. Впрочем, этот парень в милицейской форме и так был вполне приятен и дружелюбен. Веснушчатый, лопоухий, рыжеволосый. Он все время улыбался, и его светлые глаза лукаво светились. Но его дружелюбие было не в мою пользу. И уже не в пользу старика. И мне необходимо было срочно избавиться от непрошенного гостя. За противоположным углом стола лежало бездыханное тело антиквара. Я осторожно освободился из сильных рук милиционера.

– Спасибо, – пробормотал я. И чихнул. Вот теперь я должен решить. Правосудие само пришло ко мне в руки. И, возможно, это судьба. Мне даже не нужно звонить в милицию. Милиция есть. И если начинать признание, то лучше всего начинать с этого парня. Но я не знал с чего начинать. Я ни разу не совершал преступление. И я уже собирался выложить карты на стол. Но милиционер меня опередил.

– Боже! – он всплеснул руками. – Мне нужно бежать. Я попросил подменить меня только на десять минут. Так за вас волновался! А на дороге такое движение!

– На дороге? – удивленно переспросил я.

– Ну да! Сегодня же пятница! Машин, как тараканов! И такие пробки, что пришлось отключить светофор! Вот и приходится лавировать между ними, как жонглер со своей палочкой, – он ловко взмахнул полосатой палочкой регулировщика.

Ну конечно! Как я сразу не догадался! Это же просто регулировщик! Впрочем, откуда мне было знать. Я не сталкивался за свою жизнь ни с милиционерами, ни с регулировщиками. И с какой стати я должен признаваться перед ГАИ? Я правила уличного движения не нарушал. И я вновь проворно спрятал свои карты в рукав. Успокаивая себя тем, что в любой момент могу позвонить в милицию.

– И куда они все едут? – во весь рот улыбнулся лопоухий регулировщик.

– На дачу, наверно, – уже более спокойно ответил я. И даже улыбнулся в ответ.

Я стал приходить в себя. И слово дача как-то возвратила меня на землю. Настолько все показалось бытовым, правильным, приземленным. Автомобилисты после работы спешат на дачу. А их жены, раздраженные и ворчливые, ругают «пробки» на дорогах, выглядывая из-за заполненных всякой провизией, пакетов. Да, еще наверняка где-то на заднем сидении примостилась болонка с красным бантом и мальчик, непременно с бутылкой лимонада в руках. От этой простой, мещанской, прямо как у Кустодиева, картинки у меня даже упала температура.

– В такой-то дождь! Делать им больше нечего. Смотрели бы телевизор!

– Да там смотреть нечего. Вот они и едут. Но все равно будут смотреть телевизор на даче.

– И это верно! А я вижу вам лучше, дорогой Аристарх Модестович! И слава Богу! Только кончится моя смена, я к вам забегу! Может, лекарство какое купить? Сейчас так много новейших продуктивных препаратов…