Салман Рушди - Земля под ее ногами

— Ты только иди за своей звездой, доченька, и никогда, что бы ни случилось, не сворачивай со своего пути, — произнесла она дрогнувшим голосом, так, что Нисси бросила на нее быстрый взгляд. Тут мать заставила себя улыбнуться, но эта вымученная улыбка не могла обмануть Нисси. — Не так, как я, — продолжала Хелен с той же застывшей усмешкой. — Просто выбери себе одну из этих красоток и следуй за ней.

Сверкнул метеор.

— Я выбираю эту, — сказала Нисси По. — Похоже, она отправилась куда-то далеко.

«Не надо эту, — подумала мать, — падающая звезда — несчастливая». Но она промолчала, а девочка решительно заявила:

— Да, мам, эта мне подойдет.

В тот выходной, закончив свою работу по хозяйству, Нисси По одна бесстрашно отправилась в Джефферсон-Лик. Не затем, чтобы повстречать чудище; ей просто хотелось уйти как можно дальше. В лесу было чудесно — темно и таинственно, и, когда она пробиралась сквозь густые заросли в низину, ее охватило незнакомое чувство, почти блаженство. Это было одиночество. Чтобы видеть птиц, надо стать частью тишины. Кто это сказал? Какой-то олух. Здесь все было как в сказке про Белоснежку. Везде птицы, похожие на облака бабочек, и, когда поёшь, они поют вместе с тобой. Хохлатые и желтогрудые певуны обеспечивали бэк-вокал, дятлы задавали ритм. Позабыв обо всем на свете, Нисси По запела «Shake, rattle and roll!» [64] «Трясись, греми и катись» ( англ .); песня Ч. Калхуна, считается одной из первых песен в стиле рок-н-ролл. . Голос словно стартующая ракета — это и была ее тайна. Иногда, если Джон По уходил на работу и его детей не было дома — чтобы они не стали болтать лишнего; сам Джон По относился ко всем одинаково, но дети — это другое дело, — Хелен включала радио, поймав станцию, где звучала новая музыка: «Дрифтвудз», Джек Хейли, Ронни «Мэн» Рэй. Иногда им даже удавалось поймать одну из станций, передающих негритянский блюз, и тогда Хелен, покачивая бедрами, отдавалась во власть этих ритмов, этой музыки изгоев, которую Джон По называл «дьяволовы буги». «Давай, доченька, пой вместе со мной, — просила она, но Нисси По, сжав губы в тонкую бескровную ниточку, отрицательно мотала головой, и Хелен вздыхала: — Не представляю, что нужно сделать, чтобы тебя развеселить». Но потом музыка снова увлекала ее, и она, закатив глаза, отдавалась танцу под бесстрастно-преданным взглядом своих дочерей. (Двоих: младшая обычно стояла на страже во дворе, на случай если неожиданно вернется Джон По.) В эти минуты Хелен словно сама становилась ребенком, пыталась дотянуться до той себя, что была спрятана глубоко под оболочкой взрослой женщины, которой ей по необходимости пришлось стать.

Нисси По так и не спела матери; она уходила в Джефферсон-Лик, чтобы остаться одной, и только там, вдали от всех, под защитой апокрифического великана-людоеда, отпускала на волю свой голос, выдававший ее самые заветные мечты. Музыка! Это было все, чего она хотела в жизни, — быть частью звука, а не тишины. Если бы там действительно обитало чудовище, оно бы наградило ее аплодисментами. Уже тогда у Вины был голос и неудержимый напор. В пении она излила свое детское сердце, а потом легла прямо на землю, хоть и знала, что ей попадет за испачканную одежду, заснула, проснулась внезапно, обнаружив, что уже стемнело, выбралась из лощины и пустилась бегом, а когда прибежала домой, поняла, что могла бы не торопиться, потому что дома все были мертвы.

Детей убили в кроватках, ударом большого кухонного ножа в сердце. Они умерли, не проснувшись. Но Джону По перерезали горло; в доме все было вверх дном, и кровавые следы говорили о том, что он некоторое время бродил по комнате, пока не упал на старый телевизор. Весь экран был залит кровью, а сам он лежал рядом в большой липкой луже — своей вытекшей жизни. Телевизор работал, там кто-то что-то говорил о войне, начавшейся во Вьет-чём-то. В Дьенбьен-где-то [65] Под Дьенбьенфу в 1954 г. произошло сражение, закончившееся победой Вьетнамской народной армии над французскими войсками. . В общем, в Индокитае. Это между Индией и Китаем? О войне, имевшей на самом деле непосредственное отношение к девочке, что стояла в хижине неподалеку от Хоупвелла, штат Виргиния, по колено в крови своей семьи.

Хелен в доме не было, но Нисси быстро ее нашла. Все козы тоже были перерезаны, а Хелен висела на одной из поперечных балок крытого загона, который Джон По построил своими руками, чтобы живности было где укрыться в непогоду. В грязи под ее качающимися ногами лежал большой кухонный нож, весь в темной, быстро свертывающейся крови.