Салман Рушди - Земля под ее ногами

В этот момент — снова звонок. Она разворачивается и направляется обратно, вверх по лестнице, на этот раз вместе с Антуанетт. Она явно не собирается возвращаться к Ормусу, на его скромный матрас. Впереди ее ждут подушки и шелка, экзотические украшения и драпировки логова Антуанетт. Ормус стоит, глядя на закрытую дверь.

Опять звонок. Он открывает дверь.

На пороге, с плетеной корзинкой, полной разнообразной выпечки, самой лучшей из того, что можно купить за деньги, стоит не кто иной, как владелец «Колкис», слепой ангел зукозаписи Юл Сингх собственной персоной, на фоне лимузина длиной в половину улицы.

— Вот видите, господин Кама, вы способны заглядывать в будущее. Теперь, когда вы готовы — с чем вас и поздравляю, так как я этого совсем не ожидал, — а также после того как я прослушал вашу запись, которую мне принес этот ваш господин Стэндиш — с которым, позвольте заметить, вам очень повезло, — и имея уши, чтобы слышать, я услышал именно то, что услышал, — оказывается, вам совсем не нужно было искать встречи со мной, чего, насколько я помню, я посоветовал вам ни в коем случае не делать. Все сложилось так, как сложилось, и я ничего не имею против, ведь мы живем в забавном мире, и вот, господин Кама, с вашего позволения, я сам пришел к вам.

«Лорелея» из первого альбома группы «VTO», так и названного — «VTO» («Колкис», 1971):

Certain shapes pursue me, I cannot shake them from my heel. Certain people haunt me, in their faces I will find the things I feel. Uncertain fate it daunts me, but I'm gonna have to live with that raw deal. No authority's vested in me, on what's good or bad or make-belive or even real. But I'm just saying what I see, because the truth can set you free, and even if it hasn't done too much for me, well I still hope it will. And I can feel your love, Lorelei. Yes, I can feel your love pour on me. Oh I can feel your love, Lorelei [184] Некие образы преследуют меня, я не могу от них отделаться. Какие-то люди следуют за мною, как тени, на их лицах я вижу отражение своих чувств. Неопределенность страшит меня, но такова судьба, и надо жить дальше, от этого никуда не уйти. Не мне решать, что хорошо, что плохо, что вымышленно, а что реальность. Я говорю о том, что вижу, потому что лишь правда несет свободу, и даже если она мне не много дала — что ж, я все же надеюсь. И я чувствую твою любовь, Лорелея. Да. я чувствую, как меня окутывает твоя любовь. О, я чувствую твою любовь, Лорелея. .

Летом 1967 года Ормус вместе с друзьями Готорном и Уолдо Кроссли едут в выходной день за город отметить его контракт со студией звукозаписи «Колкис». Они едут на принадлежащей Готорну «Mini Cooper S» (с редфордовским откидным верхом). Антуанетт Коринф в несвойственном ей порыве материнской любви сама укладывает им всё для пикника — термос с чаем и бутерброды.

«Я так рада за тебя, — великодушно сообщает она Ормусу. — И за Малла тоже очень рада: к тебе пришел успех, а мальчики наконец полюбили его. Думаю, он никогда еще не был так счастлив. Ни облачка на горизонте, только синяя гладь небес. Пока, миленькие мои. Счастливо вам».

Сначала кажется, что все идет как по маслу. Они проезжают труппу белолицых мимов, которые в замедленном ритме играют в теннис без мяча, останавливаются, чтобы, потягивая чай из термоса, понаблюдать за их все более ужесточающимся состязанием. Они говорят о разном, упоминают самоубийство менеджера «Битлз» Брайана Эпштейна, расовые волнения в Америке, отказ Кассиуса Клея воевать в Индокитае, лишение его чемпионского титула и превращение его в Мухаммеда Али и даже musique concrète Штокхаузена. Но в основном они говорят о поездке на антивоенный музыкальный фестиваль в Вуберн-Эбби, несмотря на то что все опасаются возможных волнений. Войска и вооруженная конная полиция уже дислоцированы в окрестностях Вуберн-Эбби, и правительство предупредило, что и музыканты, и слушатели должны равно воздерживаться от подстрекательских речей и мятежных призывов. В ответ многие музыканты поклялись вести себя как настоящие бунтари. Ходят слухи о возможных газовых атаках, даже о применении оружия.

(В воздухе пахнет грозой, так что когда одна из ежедневных газет, реагируя на набирающее силу движение хиппи, но не связывая их призывы к миру с чудовищным фактом эскалации войны, называет это лето «летом любви», публика воспринимает это как смехотворную пропаганду правительства.)

Однако случившаяся катастрофа никак не связана с движением протеста или силами, призванными подавить его. Ормус Кама известен своим отрицательным отношением к решению правительства Уилсона послать британские войска в Индокитай — Ну почему лейбористские лидера всегда хотят доказать, что у них кишка не тонка ввязаться в войну? — но его не останавливают ни на одном из армейских постов, не привлекает он и внимания конной полиции.