Филип Рот - Американская пастораль

— Так, может, я от них чему-нибудь научусь? Экстремизм — это с-с-сокрушение маленькой страны во имя изв-в-в-ращенных взглядов на свободу. Отрывать у мальчишек ноги и то, что между ног, — вот он, экстремизм, папа. А поехать в Нью-Йорк на автобусе или на п-поезде и переночевать в запертой, надежной квартире — не вижу тут ничего такого экстремистского. Каждый старается найти на ночь крышу над головой. Скажи мне, где тут экстремизм? Что тут плохого, скажи! К-к-крайние взгляды! Что в них крайнего, папа? То, что люди пытаются что-то переменить, — это экстремизм, да? Если ты так думаешь, это т-т-твои проблемы. Но для кого-то попытаться спасти человеческие жизни важнее, чем получить диплом в Колумбийском университете. Тоже мне, нашел экс-с-с-стремизм.

— Ты говоришь про Билла и Мелиссу?

— Да. Она бросила учебу, потому что для нее есть вещи поважнее, чем д-диплом. Остановить убийство для нее важнее, чем заработать бумажку, на которой написано «бакалавр». Это ты называешь экстремизмом? А я думаю, что экстремизм — это жить как ни в чем не бывало, когда вокруг творится чистое безумие. Когда людей эксплуатируют направо и налево, а ты каждый день напяливаешь костюм, повязываешь г-г-галстук и идешь на службу. Как будто ничего такого не происходит. Вот он, экстремизм. Экстремальная т-т-тупость — это уж точно.

Разговор о Нвю-Иорке № 59.

— Все-таки кто они?

— Учились в Колумбийском. Бросили. Я тебе все это уже говорила. Они живут в Монингсайд-Хайтс.

— Этих сведений недостаточно, Мерри. Там наркотики, там всякий сброд, это опасное место. Мерри, ты можешь попасть в историю. Кончится, избави боже, тем, что тебя изнасилуют.

— Потому что я не с-с-слушалась папочку?

— Мерри, это возможно.

— Насилуют и тех, кто слушает папочек, и тех, кто не с-слушает. Иногда сами папочки и насилуют. У насильников тоже есть д-д-дети. Появляются в результате насилия.

— Пригласи Билла и Мелиссу приехать к нам в гости на выходные.

— Как же, они всю жизнь мечтали.

— Послушай, а может, тебе уехать? Вместо последних двух классов школы — подготовительный курс для поступления в колледж? Может, тебе и правда хватит уже жить дома, с нами?

— Вечно планируешь. Вечно силишься выработать самый разумный к-к-курс.

— А как же иначе? Как я могу не планировать? Я мужчина. Я муж и отец. Я веду бизнес.

— Я веду б-б-бизнес, значит, я существую.

— Есть много школ. С разными интересными направлениями, с большим предоставлением свободы… Поговори с вашим консультантом по вопросам дальнейшего образования. Я тоже наведу справки — и если тебе надоело жить с нами, можешь уехать в школу. Пожалуй, здесь тебе и в самом деле скучно. Давайте все вместе серьезно обсудим, куда ты можешь поехать.

Разговор о Нью-Йорке № 67.

— Можешь активно бороться против войны здесь — в Морристауне и в Олд-Римроке. Агитируй против войны в своей школе…

— Папа, я хочу д-д-делать это по-своему.

— Выслушай меня. Пожалуйста, выслушай. Здесь, в Римроке, нет никого, кто протестовал бы против войны. Скорее, напротив. Ты хочешь быть в оппозиции? Будь в оппозиции здесь.

— Как тут развернуться? Что делать — м-м-маршировать вокруг магазина?

— Можно создать здесь организацию.

— «Римрокцы против войны»? Это, конечно, сдвинет дело с м-м-мертвой точки. Особенно если будет еще «Средняя школа Морристауна против войны».

— Предположим. А «Война у нас дома»? Чем не лозунг? Вот и давай — приведи войну в дом, в свой маленький городок. Тебе нравится быть непопулярной? Непопулярность тебе обеспечена, уверяю.

— Я вовсе не м-м-мечтаю стать непопулярной.

— Ну, это неизбежно. Твоя позиция очень непопулярна в Римроке. Если заговорить тут в полный голос о войне, искры посыплются. Почему бы тебе не просветить здешнюю публику насчет войны? Это, знаешь ли, тоже часть Америки.

— Н-н-несущественная.

— Тут живут американцы, Мерри. Ты можешь быть антивоенной активисткой прямо здесь, на месте. И в Нью-Йорк ездить не надо.

— Ну да, быть активисткой в собственной г-г-гостиной.

— Почему, можно и в клубе.

— В зале, вмещающем двадцать человек.

— Морристаун — главный город округа. По субботам можешь ездить туда. Там есть люди, настроенные против войны. Судья Фонтейн против, ты это знаешь. Мистер Эвери против. Они вместе со мной подписывали обращение. Старик-судья ездил со мной в Вашингтон. Здешней публике не понравилось, что мое имя стояло под петицией. Но такова моя позиция. Ты можешь организовать марш в Морристауне. Поработай над этим.