Мюриэл Спарк: Пособники и подстрекатели

«Вам придется выслушать ее. Прежде всего она заставит вас слушать», – говорили рекомендовавшие ее люди, по меньшей мере их было четверо.

В модном элегантном костюме, он сидел, блаженствуя, и слушал. Странно, что многие люди, знавшие его в прошлом, считали, что он уже забрал деньги, оставленные ему на специальном счете в банке. О существовании этого счета не знала даже жена его благодетеля.

По сути дела, их мог взять кто угодно. Но она устроила все так, что деньги были вручены без единого вопроса. Его называли Лаки, и ему действительно везло. Но деньги долго не задерживались. Он был азартный игрок.

В кабинете доктора Вольф на бульваре Сен-Жермен в окнах были двойные рамы, и с улицы доносился лишь приятный глухой шум уличного движения.

– Не знаю, как это было у вас, – рассказывала Хильдегард (доктор Вольф) своему пациенту, – но для меня продать душу дьяволу означает быть связанной с убийством. О чем-либо меньшем не стоит и говорить. Можно продать душу, скажем прямо, целой куче агентов, но дьяволу – только если речь идет об убийстве или о чем-то с ним связанном. Много лет назад у меня был пациент, оказавшийся психологически зависимым от меня. Молодой человек, не очень приятный. Его проблема заключалась в склонности к самоубийству. Было очень соблазнительно побудить его выполнить это желание: он был злобным и жестоким человеком. Владел огромным состоянием. Его двоюродный брат – самый ближайший родственник – предложил мне деньги, чтобы чуть-чуть подтолкнуть этого отвратительного молодого человека вниз. Но я этого не сделала. Я вовремя раскусила этого кузена. К тому же я сомневалась, что он расстанется с обещанной суммой после того, как моего пациента уже не будет в живых. Я отказалась. Возможно, если бы мне предложили гораздо больше, я бы пошла на сделку с дьяволом. Кто знает? Но в той ситуации сказала: «Нет». Я отказалась настраивать этого молодого человека на самоубийство. По сути дела, я всячески старалась вызвать у него интерес к жизни. Но если бы я поступила наоборот, это определенно привело бы его к смерти, и я стала бы убийцей.

– Так он в итоге покончил с собой?

– Нет, он жив до сих пор.

Англичанин пристально смотрел на Хильдегард, словно желая прочитать ее тайные мысли. Возможно, он раздумывал над тем, не пытается ли доктор таким образом сказать ему, что она сомневается в правдивости его слов. Ему захотелось встать и немедленно уйти. Тем не менее он без возражений заплатил за первый сеанс, как считал, чрезмерно высокий гонорар – полторы тысячи долларов за три четверти часа. А доктор все продолжала говорить. Он сидел и слушал, его огромный чем-то набитый кожаный портфель по-прежнему стоял на полу возле его ног.

Остаток времени Хильдегард Вольф рассказывала ему о том, что она уже больше двенадцати лет живет в Париже и что атмосфера этого города как нельзя лучше соответствует ее образу жизни и благоприятствует ее работе. Она сообщила ему, что у нее великое множество друзей, специализирующихся в области медицины, музыки, религии и искусства, и что, хотя ей уже далеко за сорок, вполне возможно, что она еще выйдет замуж.

– Но я никогда не брошу свою профессию, – заключила доктор. – Она доставляет мне громадное удовольствие!

Его время истекло, но доктор так ни о чем его и не спросила, считая само собой разумеющимся, что он придет снова. Она протянула ему руку на прощание, сказав, чтобы о времени следующего сеанса он договорился с секретаршей. Так он и сделал.

И только ближе к концу месяца Хильдегард задала ему свой первый вопрос.

– Чем я могу вам помочь? – спросила она таким официальным тоном, словно он бесцеремонно злоупотреблял ее профессиональным временем.

Он окинул ее высокомерным взглядом.

– Во-первых, – начал он, – я должен вам сказать, что меня разыскивает полиция в связи с двумя обвинениями: в убийстве и покушении на убийство. Я нахожусь в розыске уже свыше двадцати пяти лет. Перед вами – пропавший без вести лорд Лукан.

Хильдегард чуть не подскочила на стуле. У нее уже был пациент, который утверждал, и очень убедительно, что он тот самый давно пропавший без вести лорд. У нее сразу возникли подозрения в тайном сговоре.

– Я полагаю, – продолжал сидевший перед ней человек, – что вам известна моя история.

Она действительно ее знала, знала так же подробно, как мог знать любой, правда, за исключением кое-каких деталей, которые полиция хранила в тайне.

У Хильдегард были собраны все книги и все сообщения прессы начиная с 1974 года, когда разгорелся этот скандал, и вплоть до настоящего времени. Это была история, которая то затихала, то вновь привлекала внимание газет. Сидевший перед ней мужчина, лет около шестидесяти пяти, был очень похож на недавний, сделанный полицией фоторобот лорда Лукана. Однако и первый ее пациент походил на этот портрет, хотя и выглядел несколько иначе.