Валерий Хайрюзов - Приют для списанных пилотов [Повести и рассказы]

Зато летом — красота. Вокруг Релки кустарник, тальник, боярка, яблоня. А рядом с домом огород: захотел — выдрал морковку или пахучий огурец.

Окружающий мир манил, притягивал, завлекал. Но таил в себе и опасность. Она могла прийти или, в буквальном смысле этого слова, свалиться на голову. Ну, скажем, открытое подполье или колодец. К ним я привык быстро: знал, сорвешься туда — конец. Блестящая отцовская бритва, бесшумно и без особого нажима резала пальцы в кровь. В сенях со стены могло сорваться коромысло и больно ударить по голове. Выйдешь за ворота — соседский петух так и норовит выклевать глаза. А чуть дальше глазковский Шарик, громадная рыжая псина, лежит и никого не пропускает.

Но когда перебежишь улицу и попадаешь в песочные ямы, то можешь целый день строить песчаные города, дороги или просто бросать камни. Оттуда, если на улице не было Шарика, на деревянной машине я возил песок к себе в ограду. Помогал мне в этом деле Вадик Иванов. Чуть позже к нам присоединился Олег Оводнев. Втроем было уже как-то веселее. И даже глазковский Шарик был не так страшен.

Они были моими первыми и самыми близкими друзьями. Как пришел в мою жизнь Вадик, я не помню. Казалось, он был со мной всегда. Олега к нам во двор привел его дед Ефим. Оводневы только что переехали на Релку, и дед, чтобы внук не скучал, привел познакомиться. Олег держал в руках самодельного деревянного коня и, мне показалось, испуганными глазами смотрел по сторонам. На ногах у него были невиданные еще мною ичиги. За мной на Релке уже шла слава второго Лысова и он, чтобы завоевать мое расположение, тут же протянул мне своего коня. Я пригласил своего нового товарища в огород и начал пугать страшным мужиком, который скрывается в лесу. Олег поверил и мы быстро подружились.

Но часто наша дружба омрачалась ссорами. Один раз мы добрых полчаса дрались за обладание чугунным ядром. Откуда оно появилось — неизвестно. Юрий Макаров предположил: осталось от казаков-землепроходцев, которые построили Иркутский острог.

В наших руках ядро оказалось опасной штуковиной. С моей подачи об него разбил ногу Федор Щипицин — добрый, веселый релский мужик. Его всегда тянуло поиграть с нами. Однажды он шел с работы и мы катнули ему навстречу чугунный шар.

— Дядя Федя, ударь! — шутя предложил я.

Думая, что ему катнули мячик, дядя Федя со всего маху врезал по нему ногой. Мы — врассыпную, а дядя Федя — в больницу.

Злополучное ядро досталось Вадику Иванову. В том бою за обладание ядром я потерял свою военную кепку. Но Олег принес мне новую.

Настоящая дружба у нас началась, когда Вадика отлупили мылзаводские. Они пришли ко мне с Олегом, вооруженные луками и саблями, предложили создать релскую армию. Я тут же слетал на крышу и достал свое военное снаряжение. К нам добавился приехавший из Белоруссии Саша Чичиков. Холодец он называл студнем, картошку — бульбой, и мы, со святой простотой веря, что таких слов просто нет на белом свете, поднимали его на смех. Он пытался доказать обратное, жаловался своей матери, но что она могла поделать с улицей. Вскоре к нам присоединились Валера Ножнин, Саша Иманов. Чуть позже подрос и стал участником всех сражений мой брат Саня, потом Витька Агапитов, ватага Вадика Куликова, и мы стали контролировать все окружающие болота. Но это будет позже, когда я пойду в школу.

А пока мы втроем осваивали то, что прилегало к Релке.

Как-то мы забрели на дальнюю поляну и не заметили мутинского быка. Он выскочил откуда-то из-за кустов и, грозно взревев, бросился на нас. С криком и ужасом в душе мы, держа одну линию, бросились к домам. Каждый боялся оказаться последним, понимая — тот будет первым, кто попадет на рога.

Отогнал быка Юрий Макаров. Юрий был предводителем релских ребят, мы его обожали и во всем старались на него походить. Если говорить честно, то первая релская армия и первая футбольная команда были созданы им.

Пуще петуха, Шарика и быка мы боялись неизвестно откуда появившихся на Релке братьев: Дохлого, Короля и Матаню. Они обосновались на песочных ямах, вырыли там землянку. Чем они занимались, не знал никто, наверное — воровали.

Вообще, воровством Релку удивить было трудно. С мыловаренного завода тащили мыло, подсолнечное масло. С мельницы — жмых, крупу, с мясокомбината — колбасу. Отец Кольки Лысова в своих широченных шароварах приносил с рыбзавода горбушу и продавал по дешевке. Бывало, попадались. Леньку Сутырина, по прозвищу Колчак, когда он решил воспользоваться опытом Лысова и насыпал в шаровары две горсти чаю, застукала охрана. Ему дали срок — пять лет.