Маша Трауб: Нам выходить на следующей

– Катя, пойдем погуляем, – тихо сказала Алла Сергеевна.

– Неудобно как-то.

– Скажи Регине, что нам нужно выйти.

Катя подошла к Регине и прошептала просьбу. Регина немедленно подняла Аллу Сергеевну и увела. Отдохнуть якобы.

– Вот наш адрес и телефон. На всякий случай. Или позвони из автомата, если заблудитесь, я вас встречу.

Они вышли, дошли до автобусной остановки, сели и поехали. Катя смотрела в окно и ничего не узнавала. Ни улиц, ни домов. Чужой город. А вот Алла Сергеевна, кажется, все помнила.

– Нам выходить на следующей, – сказала она Кате.

Катя вышла вслед за матерью. Алла Сергеевна шла по дорожке уверенным шагом. Катя семенила следом.

Они дошли до какого-то дома, поднялись на третий этаж. Алла Сергеевна позвонила в дверь. Дверь открыла молодая женщина с ребенком на руках.

– Здравствуйте, – сказала Алла Сергеевна, – а Андрей Андреевич здесь живет?

– Нет таких, – удивилась женщина и затрясла, укачивая, ребенка. – Никогда не было.

– А вы давно здесь живете?

– Давно. А вам что надо?

– Ничего. Спасибо. До свидания.

Они спустились во двор. Алла Сергеевна повернула направо и пошла по дороге. Катя плелась следом. Она устала. Куда они идут? Можно было отложить все до завтра. А сегодня отдохнуть. И вдруг она узнала эту дорогу. Справа палисадник, здесь – остановка. По этой дороге они бежали с мамой. Ночью. К дяде Аслану.

Дошли до дома. Алла Сергеевна постучала в дверь. Открыла молодая женщина, ненамного старше Кати, с черной повязкой на голове.

– Ниночка? – спросила Алла Сергеевна. Молодая женщина кивнула и повела их в комнату.

Катя вспомнила – Нина. Так звали дочь дяди Аслана.

В квартире черными полотнищами были завешаны все зеркала. В комнате со свежевымытыми полами сидела на стуле пожилая женщина во всем черном. Рядом с ней стоял еще один стул. Круглая спинка, потресканное деревянное сиденье. Около стены – высокая железная кровать. Покрывало без единой морщинки, две подушки, сложенные одна на другую – высокой горкой. Верхняя подушка закрыта связанной крючком салфеткой. На буфете – фотография мужчины. Перед фотографией – стакан водки и кусочек черного хлеба сверху.

Алла Сергеевна молча прошла и села на свободный стул. Катя так и осталась стоять на пороге. Подошла Нина и сделала знак Кате – «пойдем».

Они вышли, а две женщины – две жены одного мужа – так и сидели рядом, одинаковым жестом сложив руки на коленях. Сидели и молчали.

– А ты Катя? – спросила молодая женщина.

– Да, – ответила Катя.

– А меня ты помнишь? Ты у нас жила.

– Помню.

– Я не хотела, чтобы ты уезжала. Ты смешная была маленькая.

– А я хотела, чтобы ты была моей старшей сестрой.

– Вы где живете?

– У моей подруги. Она отсюда, из Орджоникидзе. Мы в Москве вместе учимся.

– Хорошо. Надолго приехали?

– Не знаю.

– У мамы ноги болят. Раньше еще ничего было. А три дня назад – после похорон – почти совсем отнялись. Еле-еле ходит. Не знаю, что делать, – пожаловалась Нина.

– Может, пройдет? А у моей мамы руки болят. Артрит. И нога. Во время войны ее ранило.

– Да, я знаю, а мой отец ей ногу спас. Никто не верил, что она ходить будет, а он – верил.

– А я ничего про это не знала.

– А ты работаешь или учишься?

– Курсы машинисток-стенографисток заканчиваю. Работаю. Дома печатаю. А ты?

– А я медсестрой работаю. В нашей больнице. Где отец работал.

– Мы опоздали на похороны…

– Ничего. Главное, что приехали. А похороны хорошо устроили. Людей много было. Из других городов приехали. Памятник обещали поставить. Нам деньгами помогли. Папины друзья и пациенты. А жених у тебя есть?

– Нет. Что ты! А у тебя?

– Есть. Посватался, когда еще отец жив был. Успел. Собирались свадьбу играть. А сейчас нельзя. Ну ничего, подождем.

Из комнаты вышла Алла Сергеевна:

– Ниночка, спасибо, что позвонила. Пусть Катя с тобой побудет, а я на кладбище съезжу, ладно?

– Мам, давай я с тобой? – попросилась Катя.

– Не надо. Я одна хочу. Я вернусь за тобой.

Алла Сергеевна ушла, а Катя, как в детстве, осталась с Ниной. Помогла ей приготовить, посуду помыла.

– Мамочка, пойдем обедать. Давай потихоньку. У нас Катя, дочь Аллы Сергеевны. Помнишь Катю? – Нина осторожно вела мать по коридору на кухню.

Катя встала, когда на кухню, тяжело ступая, вошла пожилая женщина. Она села на стул. Нина налила в тарелку суп и поставила перед матерью:

– Мамочка, давай поешь.

Женщина взяла кусок хлеба и накрошила в суп кусочками. Ложкой подцепила размокший мякиш и с усилием поднесла ложку ко рту.